Ехали цыгане... - [9]
Шрифт
Интервал
И гнев его направить
На цыган.
Вас ждут костер и колья.
У р с а р
Вот ваше дело.
Вас надо привязать
К коням и разорвать.
1 - й с т а р и к
Не знали мы,
Что дело к худу обернется.
И прежде так велось:
За маленькое счастье
Платили мы рекою слез
И морем крови.
(Показывает на Гэльби.)
Она не даст соврать.
Цыгане туркам выдали
Отца родного моего.
Он, на беду, был схож
Лицом с разбойником
Турецким.
Вождь получил большие
Деньги, а мой отец,
Задушенный, висел на рынке
И синий свой язык
Показывал народу,
3 - й с т а р и к
За ваши головы Маркграф
Нам обещал
Счастливую судьбу.
Ни ненависть, ни месть
На тяжкий шаг
Нас не толкнули.
Судьба цыган, судьба
Детей, жен, матерей —
Вот встало что меж
Племенем и вами.
И порешили мы:
Пусть две могилы
За счастье племени
Заплатят.
1 - й с т а р и к
Теперь Маркграф
Нам смертью пригрозил…
Сбежал трусливый Нурис,
А мы пришли — седые —
Головы сложить среди
Цыган родимых.
Решай — мы заслужили
Наказанье.
У р с а р
Что скажет мать.
Ей слово первое.
Г э л ь б и
Пусть сгинут с глаз!
Сильнее злобы мое горе.
У р с а р
Скорей покиньте табор!
1 - й с т а р и к
Без племени нам
Все равно могила.
3 - й с т а р и к
Конец наш близится,
А тяжко умирать одним.
У р с а р
Коль племя согласится,
Идите с ним —
И добрыми делами
Старайтесь искупить вину.
2 - й с т а р и к
А ты?
У р с а р
Я не иду.
Г о л о с а
— Нет-нет, ты
Будешь вождь.
— Вот плеть — возьми
И властвуй.
Г э л ь б и
Покинет он Зангэ
В последний час?!
Я тоже остаюсь
И погляжу, как
Умирает дочь.
Я помогу ей
Встретить смерть,
Да так, чтобы
Убийцам страшно стало.
2 - й с т а р и к
Подумай ты о нас.
Для племени Зангэ
Мертва. Вернуть ее
Не в наших силах.
А с племенем
Что будет без тебя?
Урсар, подумай.
У р с а р
Как мне Зангэ
Оставить?
Давно ли голос
Дорогой по лесу
Разливался в песне?
Мне слышится — он
Не пропал еще.
В мохнатых елях
Притаился. Запутался
В листве дубов.
Подует ветерок,
Зашевелятся ели
И выпустят из плена
Песню, и снова
Зазвучит она.
Давно ли маленькие
Руки вздували этот горн?
Смотрите, уголь
Не остыл.
Вот здесь, еще трава
Примята, клялась она:
«В бою плечо мое
С твоим срастется,
Падешь — знай, враг
Не посмеется над тобой».
Так как же мне
Отдать ее врагу
На посмеянье?
2 - й с т а р и к
Тебя убьют.
У р с а р
Я знаю.
2 - й с т а р и к
И будет двое
Мертвецов,
С к р и п а ч
Уж коли смерть
Ему дороже жизни,
Так пусть свое возьмет.
Прощай, Урсар!
Мы имя пронесем
Твое в родимых песнях.
У р с а р
Цыгане! Вы меня
Простите, что
В тяжкий час
Я оставляю вас.
Сцена прощания.
Прости и ты,
Красавица земля.
Не раз весной
Я целовал траву
Степную, не раз
Деревья обнимал
И жил, дышал
Твоей красою.
(Целует землю.)
Настал мой час.
(Одевает богатые рыцарские доспехи. К Гэльби.)
Скажи мне слово
Дорогое.
Г э л ь б и
Дерись как лев!
Умри как лев.
Не опускай меча,
Пока не лопнет
Сердце.
(Запевает.)
В бою беспощадном
Встретятся двое —
Смелый из смелых
И хитрый из хитрых.
Встанет за спинами
Смерть у обоих.
В с е
Смелого меч
Перерубит железо
И в сердце вонзится,
Как молния в тучи, —
И хитрый погибнет!
Далекие трубы глашатаев. Похоронная музыка.
У р с а р
Казнь близится!
Г о л о с а
— Прощай, Урсар!
— Прости, коли обидел!
У р с а р
Вот та дорога.
Она вас приведет
В другие страны.
Запомните одно…
Смерть лучше,
Чем неволя.
Отстаивать себя
Вы слабы.
Боритесь тем, что есть.
Скитайтесь по дорогам,
Забудьте о земле,
О теплом крове, о труде.
Язык родной забудьте.
Богов своих меняйте —
На любых.
Обманывайте, лгите,
Но никогда, нигде
Не отдавайте воли.
А если же когда-нибудь
Придете вы в страну,
Где раб восстанет
Против господина,
Плечом к плечу с
Рабами встаньте —
Всю жизнь, всю
Кровь свою отдайте
В борьбе их за
Свободу.
И там, где победят
Рабы, там будет
Родина цыгана.
Трубы и музыка растут. Все напряженно слушают.
2 - й с т а р и к
Скорее в путь!
Цыгане в страхе уходят. Урсар целует меч.
Г э л ь б и
Зовет тебя Зангэ.
Музыка, трубы.
Перед интермедийным занавесом п о в с т а н ц ы и Г э л ь б и.
Г э л ь б и
Бежало в страхе племя
Из проклятой земли.
Неведомо, куда укрылся
Нурис.
Но разве от людской
Молвы сбежишь?
По всем цыганам
Разлетится весть
О страшном его деле.
И он останется один.
Никто к нему не подойдет,
Не кинет ласкового слова,
В предсмертный час воды не даст.
Так будет с Нурисом.
А будь он проклят —
Толковать о нем!
Как рассказать, что делалось
У нас на сердце,
Когда стояли мы
С Урсаром и слушали,
Как трубы страшные,
Крича и завывая,
Народ сзывали к казни.
Нежданно грянул гром.
Я подняла глаза —
Над лесом тяжко
Плыли тучи. Их
Космы черные
Цеплялись за вершины.
Гроза спешила
К месту казни.
«Пойдем и мы», — сказала я
Урсару.
Как сокол раненый,
Взглянул он на меня
И твердой поступью
Пошел навстречу смерти.
З а н а в е с.
СЕДЬМАЯ КАРТИНА
Площадь перед замком Гогенберга. Вдали виден Шварцвальдский лес. Столб и костер, приготовленные для сожжения. Набат, музыка. Иногда слышится приближающийся гром.
На сцене к р е с т ь я н е, л а н д с к н е х т ы, р е й т о р ы.
Г р у п п а к р е с т ь я н
— Костер готов.
Опять попы взбесились.
— По-ихнему —
Во всем цыгане
Виноваты.
— Они хотят, чтоб
Злоба наша
С дворянской головы
Упала на цыган.
— Кто виноват, мы
Знаем. Нас научил
Иосс в их подлостях
Хоть малость разбираться.
— Потише, рейторы!
Р е й т о р ы
(крестьянам)
— Пришли повеселиться?
— Послушать, как визжит
Колдунья на костре?
К р е с т ь я н и н