Ехали цыгане... - [56]

. Зачем же вы так мучились! (Отдает справки Сапо.) Пристали бы к какому-нибудь месту…

С а п о. Хотим… Пока не получается. Видите ли, уважаемый товарищ, хочется чего-то такого… м-м-м… (Хаде.) Скажи…

Х а д а. Я так тебе, золотой, поясню. (Показывает на газовую плитку в руках у Раницы.) Вот она — плитка туристская. Удобная, хорошо варит, а скучная! Жизни в ней нет. А возьми прежний костерик! Живой! Потрескивает, дымком попахивает, обогревает! В нем есть душа!.. Так и место, так и работа…

Ф е н я. Действительно, и комнату тебе дадут, и зарплату тебе, а радости…

Р а н и ц а. Работа, гражданин, должна быть, извините, по душе!

Н и к о л а й  И в а н о в и ч. Все правильно!

Из палатки вышла  Л ю б а.

С а п о. А у нас пока еще не обрисовалось. Ищем. И к вам неспроста забрели, с прицелом!..

Х а д а. Мы же, драгоценный, туристы! Нам всюду нужно свой нос сунуть. Прочла я в газетах…

Все цыгане потупились. Люба рассмеялась и тут же зажала рот.

(Любе.) Исчезни!

Люба отошла.

Прочла я в газетах… новый город отстроили. Два огромных завода, всякие… трубы, дома, столбы. Осмотреть надо?..

Р а н и ц а. Извините, ознакомиться? А вдруг счастье наше…

Н и к о л а й  И в а н о в и ч. О чем разговор, милости просим. Город у нас видите какой!

Все сгруппировались возле Николая Ивановича. Люба и Толя стоят сзади.

Л ю б а (дергает Толю за куртку). Слушай сюда.

Ф е н я. Что шипишь?

С а п о. Брысь!..

Люба отошла, поглядывает на Толю. Толя поглядывает на Любу.

Н и к о л а й  И в а н о в и ч. Город у нас — чистенький, новенький! Чувствуете, весь дышит будущим!.. Поначалу, скажу вам, трудно было. Жили в палатках, бараках. Без света, без воды сидели. И с продуктами не особо… А сейчас мы первые в стране выпускаем… всякие там штучки-мучки… А здесь, видите? Огромная автобаза, станция обслуживания такая, что заново машину переберут, да и много чего… Походите, сами увидите…

Р а н и ц а. Походим.

Х а д а. Этим увлекаемся.

Н и к о л а й  И в а н о в и ч. Ну, желаем вам приятного отдыха.

Т о л я. Только вы уж, товарищи, палатки ваши уберите, перейдите пока туда, на скамейки…

Н и к о л а й  И в а н о в и ч. А лучше — на вокзал.

С а п о. Не беспокойтесь, мигом переберемся.

Николай Иванович и Толя уходят. Толя оглянулся на Любу. Люба озорно глядит на Толю, что-то запела, лихо сплясала.

Ф е н я. Сядь, заводная! Искрутилась вся, исплясалась.

К у з я. Внучка! Не умеешь себя вести.

Х а д а (шипит на Кузю). Слушай, мальчик!.. Ты мне здесь комсомольскую политику не разводи! Девчонку не одергивай!

К у з я. А тебе не стыдно? Девчонка в школе училась!

Х а д а. У меня, мальчик, своя школа. Цыганский ниверситет. В школе читать-писать — одно, а на свете жить — другое. Парень ошалел!.. С первой секунды уставился на нее, как голодный конь на овес, за это с него не только конфеты, а и подороже взять не грех.

К у з я. Тьфу! (Отошел.)

Р а н и ц а. Хада, скажи нам, какие ты газеты читала? Во сне, что ли?.. Ни одной буквы не знаешь, чай. «Новый город, заводы»…

Х а д а. Надо глаза иметь… Я хоть и сплю, а все вижу.

С а п о. Авэла! Раница, прочти еще раз Мишкино письмо.

Все собираются возле Раницы.

Р а н и ц а (раздраженно). Дык письмо! Пять строчек.

С а п о. Читай, читай.

Р а н и ц а. Нужно мне! (Бросила письмо.)

Ф е н я. Сестрица, не заводись. (Взяла письмо.) Девочка! Читай.

Л ю б а (читает). «Дорогие ромалэ. Живу как в холодильнике. Смотрю на северное сияние… дышу крепким морозцем…»

К у з я. Ему полезно.

Л ю б а. «Если достанете то, что я через приятеля наказывал, то есть шанс раньше срока встретиться. Мишка — еловая шишка».

Х а д а. Какая шишка?!

Л ю б а. Стихи! Сама сочинила! Мишка — еловая шишка! (Захохотала.)

С а п о. Хватит дурить! Читай!..

Л ю б а. А дальше — все!.. Вот подписано: Мишка-баран.

Х а д а. Кто?!

Л ю б а. Неразборчиво: баран или барон…

Х а д а. Я тебе дам «баран»!

Люба, хохоча, убежала.

Р а н и ц а. А мне даже поклона не прислал, только шли ему, шли…

Ф е н я. Вот вышлешь посылочку — будет кланяться.

С а п о. А что тебе Мишкин приятель толковал?

Р а н и ц а. Какие-то ему покрышки нужны. Для «Москвича», что ли… пять штук. Вроде Мишка сунуть хочет их кому-то… Чтоб этому барону ни дна ни покрышки!

С а п о. Мало он тебя поколачивал.

Ф е н я. Чего ты бесишься? Цыган просит — нужно достать.

Р а н и ц а. Где я ему достану? Нагадаю, что ли?

С а п о. А для чего мы сюда приехали? Люди не зря указали… Слышала, что дружинник говорил? Автобаза здесь, в Светлогорске, дай боже!.. В общем, все ясно. Завтра покрутимся, понюхаем… Феня, стели постель.

К у з я. Вы что же, перебираться не будете?

С а п о. Стели, стели.

К у з я. Люди же нас просили…

Ф е н я. Просили, да не очень.

С а п о. Людей и след простыл. Переночуем здесь.

К у з я. Вот учись у них, внучка, учись… Это сверхакадемики!

Л ю б а. Я кушать хочу.

Ф е н я. До утра не помрешь.

Л ю б а. Помру.

Х а д а. Вокзал рядом. Пойди покрутись, спляши… Город новый, для нас — целина! Таких, как ты, еще не видели… И себе на ужин заработаешь, и нам принесешь.

К у з я (Любе). Пошли на вокзал, пирожков куплю.

Люба и Кузя отошли.

Все остальные укладываются на ночь. Свет затемняется, остаются освещенными только Люба и Кузя.