Ехали цыгане... - [54]

Л у к е р ь я. Не допущу до нее, и все тут! Да и дома ее нет — уехала!

Е ф и м  В а с и л ь е в и ч. Не дразни, Лукерья, вздыблюсь — беды натворю. Мне ведь теперь терять нечего… Пойми… По-хорошему… Сколько я сотен верст прошагал… Голодал… Холодал… только ведь ради того, чтобы хоть на тень ее посмотреть, по следу пройти, а ты меня гонишь?!

Л у к е р ь я (с сердцем). Говорю тебе, с господами уехала! На!.. (Открывает портрет.) Погляди да ступай!

Е ф и м  В а с и л ь е в и ч (оторопев, взволнованно). Марфинька?! Вот она!.. Вся тут! Да с бубном! (После паузы.) Веселая…

Л у к е р ь я. А ты думал, так все три года и будет плакать по тебе?.. Сохнуть?!

Е ф и м  В а с и л ь е в и ч (к портрету). Значит, и вправду весело тебе… счастливо?.. (С горечью.) Была у меня Марфушка-татарка… Раскосая, босая да в тряпочках… Для нее жил! терпел!.. Отняли, дьяволы, от груди оторвали!

Л у к е р ь я. Что теперь сделаешь? Не очень-то заглядывайся. Вот-вот барин наскочит.

Е ф и м  В а с и л ь е в и ч. Уж не она ли мимо меня на тройке прокатила?.. Грязью всего обдала?

Л у к е р ь я. Она. К губернатору в гости поехала…

Е ф и м  В а с и л ь е в и ч. К губернатору… в гости?!

Л у к е р ь я. Тройку прислали за ней…

Е ф и м  В а с и л ь е в и ч (к портрету). Ну, Марфа Даниловна!.. Вон ты какая стала?.. По его указке меня на двадцать лет в Сибирь, на каторгу, укатали, а ты — в гости?! Ух!! (Схватил портрет.)

Л у к е р ь я. Не тронь! Уходи!

Послышался звон бубенцов.

Едут!

Е ф и м  В а с и л ь е в и ч. Слышу.

Л у к е р ь я. Идем. Через сад проведу.

Е ф и м  В а с и л ь е в и ч. Выскажу обидчице — уйду.

Л у к е р ь я. Нужны ей речи твои… Уходи.

Вошла  М а р ф у ш к а, усталая, с гитарой в руках.

М а р ф у ш к а (кладет гитару, увидела Ефима Васильевича). Кто это?..

Лукерья молчит.

Марфушка снова взглянула на Ефима Васильевича.

Музыка.

(Бросилась к Лукерье.) Кто это?! (Вглядывается.) Ефимушка! (Бросается к Ефиму Васильевичу.)

Е ф и м  В а с и л ь е в и ч. Нет, барыня! Беглый каторжник Ефимка!.. (Убегает.)

Марфа бросается за ним. Лукерья преграждает ей путь.

Л у к е р ь я. Куда ты? Опомнись… Разве дадут вам теперь жить… Его схватят, и тебе пагуба будет!.. Опомнись!

Голос Фадея Денисыча: «Лушка-а!»

Марфушка отходит к окну. Входит  Ф а д е й  Д е н и с ы ч.

Ф а д е й  Д е н и с ы ч (напевает что-то веселое). Лушка!.. Буди повара! Всех слуг поднимай!.. Граф пожалует к завтраку!.. Вся грудь в звездах… Ослепнешь! Губернатор!..

Марфушка с ненавистью взглянула на Фадея Денисыча, ушла.

Что случилось?

Л у к е р ь я. Вам лучше знать.

Ф а д е й  Д е н и с ы ч. Нет… ты говори… говори…

Л у к е р ь я. С вами была, не со мной.

Ф а д е й  Д е н и с ы ч. Береги… Не волнуй!.. Ей плясать надо, плясать! Глаз с нее не спускай!.. Не убережешь… лучше сама в могилу ложись!.. Буди повара! Музыкантов! Всех!.. Нечего им спать.

Лукерья ушла.

(Один, запел.) Граф пожалует. Вся грудь в звездах… Ослепнешь… Губернатор!.. Граф потерял голову!.. Вы, говорит, счастливец!.. У вас в руках сокровище!.. Жар-птица!.. На коленях передо… передо мной стоял… умолял… чтобы я его к себе в дом пустил!.. Обожди, Фадей Денисыч, еще не то будет! Вот здесь… самого государя увидишь! Да, да!.. Увидишь… Марфушка тебе — не бульдог. Жар-птица! (Напевает веселую песенку.)

Вошла  М а р ф у ш к а  в старой цыганской одежде, с узелком в руках.

(Оглядывая Марфушку.) Э-э-э… Это что… за блажь, голубушка?

М а р ф у ш к а (тихо). Ухожу я.

Ф а д е й  Д е н и с ы ч. То есть как… «ухожу»?!

М а р ф у ш к а. Да так уж… Вот тут золотишко… Сосчитайте… Мне вашего ничего не надо. (Положила вещицы на стол.)

Ф а д е й  Д е н и с ы ч. В уме ли ты?! Гости пожалуют… Граф!.. Губернатор!.. Иди одевайся!..

М а р ф у ш к а. Прискучило мне для них побрякушкой быть… Плясать опротивело!.. Я и себя здесь возненавидела.

Ф а д е й  Д е н и с ы ч (только сейчас поняв). Вон как ты заговорила?! Три года жила… Обхаживали не хуже барыни…

М а р ф у ш к а. Жила, — покуда надеялась. Часа светлого ждала. А теперь велит ретивое уходить. Прощайте! (Идет к двери.)

Ф а д е й  Д е н и с ы ч. Но-но-но! Я не посмотрю, что ты плясунья… «Марфа Даниловна!» Прикажу отпороть на конюшне!..

М а р ф у ш к а (побледнев от бешенства). Уйди, барин, с дороги!.. Я ведь и каторги не пострашусь!

Ф а д е й  Д е н и с ы ч (упал на колени, ловит ноги Марфы). Голубушка… ангел… душечка… Не уходи!.. Озолочу!.. Возвышу! Вольную дам!..

М а р ф у ш к а. Не унижайся, барин!.. Сумно мне на тебя смотреть…

Ф а д е й  Д е н и с ы ч (исступленно). Все, все прахом пойдет! Злословить над Фадеем станут! Зубы скалить… Пальцем на меня указывать… Граф… Губернатор… на порог не пустят… Пляши, душечка! Всю жизнь пляши для меня!..

М а р ф у ш к а (оттолкнула Фадея Денисыча ногой). Тошно слушать тебя!

Ф а д е й  Д е н и с ы ч. А-а-а! Острожница!.. (Бросился к ружью.)

М а р ф у ш к а (резко). Прощай! Скучливый голос у тебя!.. (Подошла к дверям, распахнула их.)

Видны степные дали, залитые утренним солнцем.

Вот она! Волюшка!.. На волю! На простор!

Выстрел.

(Вздрогнула, подкосились ноги, опять выпрямилась, обернулась, с ненавистью глядит на Фадея Денисыча.)