Его дикое проклятие - [90]

Так что я попыталась кратко изложить то, что узнала от моей прародительницы, из старых книг и видений, но не стала говорить ни про худший сценарий, ни про то, что волшебница пыталась заставить меня убить Аларика. Хотя Макайре спала глубоко и крепко, кто знает, какие образы возникнут в ее снах.

– Мы считаем, – заключила я, – что тайна заключена в просьбе о прощении. Я хочу просить Лиаскай о том, чтобы она простила мою прародительницу и развеяла проклятье.

Лиам немного подумал, уставившись взглядом в огонь. Одна его рука лежала на груди Макайре, другая в волосах Майлин.

– Истинная королева добра к людям, – наконец произнес он очень тихо. – Она любит их, я думаю, она сама удивляется тому, насколько сильно она способна их любить. Но нам не приходится надеяться на милосердие. Она неотступно преследует магов, которые не готовы безоговорочно подчиниться ей.

Майлин держала глаза закрытыми, но не спала.

– За последние годы она не раз проявляла величайшую милость, – возразила она.

Улыбка Лиама стала холодной.

– Я бы все-таки не рискнул попадаться ей на пути.

– Разумеется, нет, – согласилась Майлин.

Я не знала, в чем дело, но казалось, что между ними обоими и Королевой произошло что-то личное. Возможно, именно поэтому они и не хотели возвращаться в Лиаскай.

– Не поймите меня неправильно, – произнес Лиам. – Она правит справедливо.

Аларик вопросительно наклонил голову, и Лиам вымученно улыбнулся.

– Могу ее понять. Я бы на ее месте тоже не хотел, чтобы кто-то вроде меня шатался на воле.

Его слова прозвучали как шутка – но очень горькая шутка. Меня пробрала дрожь. Если он был плетельщиком снов, то мог создавать иллюзии, и я не рискнула бы утверждать, что все, происходившее в сознании человека, менее опасно, чем происходящее в реальности. Почти все по-настоящему ужасное зарождалось в сознании людей, неостановимо прокладывая оттуда путь наружу.

Майлин выпрямилась и поправила выбившуюся из косы прядь волос.

– Лучше обойдите ее дворец подальше. Я вообще не думаю, что вы заберетесь так далеко. Лиаскай населена гуще, чем Кеппох, и люди внимательны. Аларика заметят очень быстро. А Истинная королева бескомпромиссно защищает свой народ. Она не пойдет на риск ради почти забытой легенды.

Я подавленно кивнула. То, что для нас было вопросом жизни и смерти – нашей судьбой, тонкой нитью, на которой держались все наши надежды на счастье, – здесь стало просто древней историей.

Как же сильно меня огорчало, что магия, с которой я родилась, хотя об этом и не просила, снова становилась причиной, по которой меня могли ненавидеть и преследовать. Это хоть когда-нибудь прекратится?

Аларик, должно быть, почувствовал мое отчаяние, потому что притянул меня к себе и крепко обнял. И мне стало немного легче убеждать себя, что мы не должны сдаваться.

– Держитесь подальше от дворца, – будто в задумчивости пробормотала Майлин. – Но вам все равно нужно попасть к Королеве. Есть место, с которым крепко связана не только легенда, но и судьба самой Королевы.

– Ты про бездонную пропасть. – Это прозвучало не как вопрос. – Она появилась, когда Лиаскай вырвала часть себя, чтобы отдать волшебнице. Часть, из которой была создана Алсьяна-Дэра.

– Она почувствует, что вы там. При этом вы не привлечете лишнего внимания.

Лиам сглотнул. Даже на расстоянии я увидела, как волоски у него на руках встали дыбом, будто он вспомнил о чем-то жутком.

– У дна пропасти все пропитано магией. И доверять Королеве, если носишь в себе магию, всегда риск.

Я бы рискнула и большим.

– Эти двое обладают не магией кланов, а дикой магией, – сказала Майлин, обращаясь к Лиаму. – Поэтому Королева не станет предъявлять к ним претензий. Царство дэмов не подчиняется Лиаскай. Думаю, вы можете положиться на дипломатию.

– Я бы на это не поставил, – пробормотал Лиам.

Йеро пошевелился, перенося вес на локти:

– Откуда вы знаете так много об этой Королеве?

Но в ответ на этот вопрос оба лишь улыбались.

Мы еще некоторое время посидели рядом у огня, разговаривая друг с другом. Наконец Майлин и Лиаму нужно было ехать дальше, чтобы не отстать от каравана. Пожелав друг другу счастья и всего хорошего, мы разошлись в разных направлениях.

Мы тоже двинулись в путь. Я держалась поближе к Йеро, который по-прежнему был слишком молчалив, и желала, чтобы Аларик его по меньшей мере рассердил, чтобы паладин переключился на другие мысли. Но тот старался как-то вполсилы, так что Йеро просто игнорировал его.

– Мне жаль, – наконец тихо сказала я, обращаясь к паладину, и Аларик промолчал, потому что даже он, Повелитель оскорблений, понял, что этого достаточно.

– Все в порядке, – словно ожидая этого, ответил Йеро, и я тут же выкрикнула:

– Ничего не в порядке!

Он застонал, опустил голову и так рассеянно смахнул кулаком волосы со лба, что мне показалось, будто он себя ударил.

– Но все должно быть в порядке. Альва нашла именно такую жизнь, которую мы увидели здесь. То, что, – цедя сквозь зубы каждое слово, говорил он, – я представляю себе каждый чертов день, когда путешествую с тобой и Алариком. И я этого хочу. Все эти годы я желал для нее этого. Чтобы она нашла кого-то, кто будет рядом с ней, кто поддержит и защитит ее, когда ей это будет нужно. Того, кто поможет моей дочери стать сильной и храброй женщиной, которая сможет добиться всего, на что способна. И все мои желания исполнились, Лэйра. Я видел это. Видел, как она счастлива. И как свободна. Совсем как эти люди. Проклятье, я должен испытывать облегчение! Но…