Эффект «домино» - [32]

— Итак, интересуешься фотографией, — нарушил я молчание. Поединок начался, и не было никакой уверенности, что он закончится в мою пользу и что не пошлю его от досады на 72 часа без санкции прокурора в следственный изолятор. Правда, это уже выглядело бы с моей стороны как капитуляция.

— Мне кажется, она больше интересует вас, — поправил он меня.

— Смотри внимательно, — я положил перед ним фотографию Марины Петруниной. — Запечатленная здесь особа тебе не знакома?

Он тянул с ответом, а значит, паниковал, не зная, в какую сторону дернуться. А выбор-то у него небогатый: «да» или «нет». Но он-то понимал, что и тут, и там его ждали ловушки, иначе я не притащил бы его попусту в управление.

— Ну и как, узнал эту женщину? — торопил я его с ответом.

— Вроде бы видел, на рынках многие лица примелькались, — ловчил он.

— Почему решил, что она работала на рынке?

— А где же еще мог ее встретить, если почти вся моя жизнь проходит там?

— Хитришь, господин Саврасов. Перед тобой фотография твоей бывшей любовницы, информацию по убийству которой ты мне так искусно поставляешь.

— Перебор, начальничек, за неимением подозреваемых шьешь дело тому, кто искренне помогал, — и он даже позволил себе нагловато ухмыльнуться.

— А подружку своей любовницы по имени Ольга, полноватая такая, тоже забыл? Знаешь, она дала тебе кличку Ловчила. И вправду Ловчила. Ну что, Кеша, Иннокентий, кажется, так ты представился своей будущей жертве… — при слове «жертва» он глянул на меня исподлобья, — признаваться будем или организовать очную ставку с Оленькой? И еще заметь: я не веду протокола, не записываю на диктофон. Можно пока считать: у нас что-то вроде беседы, и ты пока можешь взять свои слова обратно. Короче, ты не говорил, я не слышал. Итак?

— Ну, хорошо, это Марина Петрунина, моя знакомая, — сдался Ловчила и добавил: — Мы расстались по-хорошему.

— И ты спокойно отпустил такую богатенькую подругу?

— Вынужден был. Появился Леша, из ваших, но с замашками крутого парня. Пришлось отойти в сторону, — судя по спокойному тону, он обрел хладнокровие.

— Чтобы затем убить ее и завладеть драгоценностями и валютой, — рубанул я.

— Не лепи горбатого, Вадим Андреевич, такой номер без адвоката не пройдет, — он вызывающе откинулся на спинку стула и положил ногу на ногу.

— Адвоката, конечно, предоставлю по первому требованию, хочешь — от коллегии, хочешь — занимающегося частной практикой, а хочешь — от братвы, от той самой, которую ты закладывал, — пришел и мой черед ухмыльнуться и откинуться на спинку стула.

— Нечестная игра, — процедил он сквозь зубы.

— Можно подумать, ты придерживаешься правил честной игры.

— Хочешь заставить меня признаться в убийстве Марины?

— Угадал. Признание — единственный выход.

— Ну, а если я не совершал убийства?

— Ты знал двоюродного брата своей покойной любовницы? — преподнес я ему очередной вопрос.

— Ни с кем из ее родственников знаком не был, — отрезал он.

— Ты не только знал двоюродного брата Петруниной, но и наверняка знал о его психической неуравновешенности, попросту говоря — болезни, обострением которой воспользовался и начал подталкивать его к совершению преступления, то есть к убийству Макарова.

Он отрывисто гоготнул, резко передернул плечами, пристукнул ладонями по коленям:

— Ну ты даешь, Вадим Андреевич! Здорово сочиняешь!

— Профессия такая, — сохранял я видимое спокойствие и следом предложил: — Хочешь выслушать краткую историю своих похождений?

— Не испытываю желания, — помотал он головой, — только потеряем время.

— И все-таки придется послушать и сделать выводы. Итак: лакомый кусочек, я имею в виду Петрунину, уходил в другие руки, то бишь к менту. Вместе с ней уходила и надежда наложить лапу на все ее состояние. Наверняка ты не единожды прикидывал сумму, которую мог бы урвать всеми праведными и неправедными методами. Получалось солидно, могло бы хватить на всю оставшуюся жизнь. И ты решился. Не ведаю, как ты проник в квартиру, возможно, у вас была прощальная ночь любви, во время которой и задушил хозяйку. Ты понимал, что рано или поздно тобой заинтересуется уголовный розыск и у тебя наверняка не окажется алиби, и потому решил основательно все запутать, указать следствию ложный путь. Для этого, конечно, рискуя, ведь из затеи могло ничего не получиться, ты подготовил психически больного брата убитой женщины к совершению акта мести. Привел к квартире Макарова, чей адрес каким-то образом вызнал, хотя, смею предположить, вы многое знали друг о друге как соперники. Позвонил. Макаров открыл. Последовал неожиданный для него удар ножом в живот. Ты оттащил жертву в постель, где и добил выстрелом в голову из табельного оружия. Затем внушил двоюродному брату Петруниной, что это он совершил возмездие. Потом…

Здесь я осекся. На пути гладко излагаемой версии появилось препятствие, которое совсем упустил из виду: анонимное письмо в прокуратуру, где убийцей Макарова назывался Чегин. По всей логике предполагаемых мною действий Ловчилы, подобное он совершить не мог, так как тогда становилось непонятным привлечение к этому делу брата убитой любовницы. Чтобы перестраховаться? Слишком громоздко и рискованно, могло не сработать. Скорее всего, эти два ложных следа исходили от двух разных источников. Вот так неожиданно вылез вновь вопрос: что же все-таки произошло в квартире Макарова и кто истинный убийца сотрудника уголовного розыска?