Эффект бабочки - [69]

— Тот, который..? — Имагин стал еще более серьезным, а продолжающая поглаживать ее бедро рука утратила былую плавность движений, теперь скорее пытаясь что-то стряхнуть. Настя бросила на нее быстрый взгляд, Глеб тоже, остановился, а потом продолжил, вновь спокойно. — Петр Грибанцев?

Так официально… Будь ситуация немного менее напряженной, а сам Имагин не так серьезен, Настя, пожалуй, улыбнулась бы. А так просто кивнула.

— Мало я ему, все-таки…

Глеб провел рукой по волосам, с явным сожалением потом стряхивая ее, сжимая-разжимая пару раз.

— Но ничего, будем считать, что делегировал полномочия налоговой…

— Какой налоговой? — Настя резко села в кровати, прижала к груди простынь, бросая на Глеба полный сомнения взгляд.

А тот, кажется, наоборот, немного расслабился. Может, доволен был тем, что список из «тех, с кем…» сводился к одному имени, а может… Может, придумал, что еще сделает хорошего этому самому имени, которое откровенно попало…

— Той, которую я на него натравил. В нашей стране с дохода принято платить налог. Твой… уже не твой Петр, этого не делал, вот я и…

— Имагин! — Настя приложила ладонь к губам, не веря своим ушам. — Зачем? Когда?

— Когда он протянул к тебе свои ручки, тогда и…

— Зачем?! — Ася же снова не знала, плакать ей или смеяться. Петю совсем не жалко, но поведение Глеба… И ради чего? Из-за кого? Из за нее! По мелочи!

— Чтоб бедному было, чем заняться, кроме как сторожить у подъезда мою бабочку, — убрав руку девушки от лица, Имагин сел, притянул ее к себе на колени, давая какое-то время на подумать, или наоборот — избавляя от такой необходимости, поцеловал.

— Я тогда еще не была твоей… бабочкой.

Настя потратила это время с пользой, правда больше с удовольствием.

— Настенька, ты была моей бабочкой ровно с того момента, как я тебя увидел. Даже немного раньше — с того момента, как почувствовал твое присутствие, как начал искать что-то глазами. Искал и нашел — такую наивную, отчаянно пытающуюся казаться раскрепощенной, смелой, дерзкой, сильной… С пылающими щеками, горящими глазами… А как она двигалась… А потом мы встретились глазами. Я и моя бабочка. По-моему, я ей не понравился. Еще бы… Какой-то агрессивный хищник с жадным взглядом и состоянием полной боевой готовности в шта…

— Имагин, ну красиво же начал… — Настя склонила голову, немного журя своего пылкого рыцаря, который пытался произнести, пожалуй, самую романтичную речь, какую Веселовой только приходилось слышать.

— Прости. Так вот, бабочке я не понравился, а потом еще больше не понравился, а потом окончательно не понравился. Но она-то, глупая, не знала, что она уже моя. А я безумно терпелив. Знаешь почему?

— Почему?

— Потому что любое ожидание, терпение и старание вознаграждается результатом. И вот он — результат, — пройдясь сначала руками, а потом взглядом по вновь обнаженному силуэту, Глеб снова полез целоваться.

— То есть, ты хотел со мной переспать? — Настя чуть отклонилась, снова сощурилась.

— Конечно, хотел. И не раз, и по-всякому, считай, сегодня одну сотую исполнили.

— Ты не романтик, — покачав головой, Настя вновь приблизилась к лицу мужчины.

— Романтик, Настенька, просто, когда ты сидишь у меня на коленях, то еще я немного пошляк. Вот завтра, когда снова будем одеты, тогда буду плести о чувствах, обещаю.

— Кто же тебе завтра-то поверит? — диалог велся очень странным образом — чередуя слова с касаниями губ, щек, носов.

— Я очень убедительный романтик-пошляк.

— Ладно, проверим, — так ночные разговоры закончились. Да и ночь тоже. Засыпали они уже после восхода. Глеб поставил будильник на девять утра, чтоб в двенадцать быть уже в аэропорту. Поездку никто не отменял.

А было бы хорошо…

Было бы хорошо, чтоб ему не надо было никуда лететь, ей не надо было уезжать, не надо было в субботу идти в Бабочку… Настя заснула первой, вслед за ней и Глеб. Как-то так случилось, что думали они об одном.

* * *

А утром, ожидаемо, проспали. Глеб носился по квартире, цепляясь за мебель и прочую разбросанную ночью мелочевку, Настя сначала пыталась чем-то помочь, а потом смирилась, затихла на кровати, одним только взглядом следя за мечущимся по квартире мужчиной.

Правда и этого долго не выдержала — отправилась на кухню варить кофе. Глеб скривился, но выпил, даже поблагодарил. На искренность его «очень вкусно», Настя не слишком уповала — никогда не умела варить, зато готовила неплохо, сотворенная яичница была съедена уже с неподдельным аппетитом.

Через двадцать минут после авральной побудки, чемодан стоял у двери, хозяин квартиры паковал в сумку ноутбук, а Настя безуспешно пыталась найти очень важный и очень личный элемент собственного гардероба, который, как клялся Имагин, тот и в глаза не видел. На вопрос — как тогда снимал, мужчина ответил, что не глядя. Пришлось влезать в джинсы так, и чувствовать себя безумно мятежной дурочкой. Хорошо, что подвезти ее до дому было Глебу по пути, а значит, шляться так по городу не придется.

— Идем? — одновременно пытаясь обуться и прочесть пришедшее от мамы смс, Настя не заметила, как Имагин подошел сзади, обнял, поцеловал в макушку, развернул, глядя в глаза очень-очень серьезно.