Ее властелин и повелитель - [39]

– Я не отхлебнула ни глотка из второго стакана, потому что догадалась, что вы пытаетесь сделать. Но я сожалею об этом, потому что пунш мне действительно понравился, и я хотела бы его допить.

– Ну так пейте.

– Не могу. Вы воспользуетесь моей слабостью.

Он нахмурил лоб.

– Я никогда не пользуюсь слабостью женщин – ни трезвых, ни захмелевших.

– Но вы сами сказали, что не любите связывать себя соблюдением правил.

– И что из этого?

– Настоящий джентльмен не попытается воспользоваться слабостью женщины в своих интересах. Я думаю, что поэтому вы и не хотите учиться правилам поведения. – Она величественно махнула рукой. – Для меня это ясно как день.

Он хохотнул.

– Я даже рад, что вы не выпили второй стакан пунша. Позвольте заверить вас, мадам, что я не воспользуюсь вашей слабостью.

По какой-то странной причине в ее душе шевельнулось разочарование.

– Даже не попытаетесь?

– Даже не попытаюсь.

– Вот как? – Она уставилась в огонь, обдумывая сказанное. – Позвольте! А как насчет того, чтобы соблазнить? Это совсем другое, чем воспользоваться слабостью, причем джентльмены частенько делают это.

Он рассмеялся:

– Что верно, то верно. Соблазнить не означает сделать что-то плохое. По правде говоря, это может оказаться весьма приятным занятием.

Пруденс эта мысль показалась заманчивой. Интересно, как это бывает, если тебя соблазняет такой мужчина, как этот? Что бы он ни делал, все так увлекательно. Так захватывающе.

– Нам эта тема разговора не подходит.

– Вот как? – явно забавляясь, сказал он.

– Категорически.

– Очень жаль.

Они не только не могли разговаривать на весьма интересные темы, но даже не могли упоминать о некоторых не вполне приличных вещах, которые уже делали. Она вздохнула и, для того чтобы избавиться от комка в горле, образовавшегося при воспоминании об их страстном поцелуе, сделала еще глоточек пунша. Совсем крошечный глоточек. По телу разлилось приятное тепло.

– Ах, кого волнуют эти правила приличия! Милорд, я должна извиниться перед вами.

– За что?

– За то, что поцеловала вас. Вы должны понять: мой муж умер довольно давно, и мне не хватает... – От смущения у нее жарко вспыхнули щеки. Господи, что она делает? Пруденс совсем не хотела в этом признаваться. Она сердито взглянула на стакан и решительно поставила его на стол. – Не имеет значения. Я сама не знаю, что говорю.

– Зато я знаю. Вам не хватает поцелуев. Я думаю, что это вполне естественно.

Когда он так говорил об этом, все казалось не таким уж непристойным.

Он взмахнул стаканом.

– Иногда мне тоже не хватает поцелуев. Ее взгляд скользнул к его раненой ноге.

– Вот как? – тихо сказала она, удивившись тому, что его откровение вызвало у нее разочарование. – Ваша рана не мешает... интимным отношениям?

Капитан наморщил лоб.

– Не понял? Интимным от... Нет! Конечно, нет! Могу заверить вас, что я в состоянии... что с этим нет проблем!

Она поморгала, удивленная резкостью его тона.

– Извините, если я обидела вас. Я просто подумала, что вы, возможно, опасаетесь причинить себе боль, и поэтому...

– Я отлично понял, что вы подумали, мадам. Позвольте заверить вас, что ваши опасения необоснованны. Моя нога искалечена от колена и ниже. Как я уже говорил вчера, я полностью дееспособен.

– В таком случае, почему вам не хватает поцелуев?

– Иногда бывает трудно сосредоточиться на наслаждении, когда умирают люди. – Он уставился в стакан. – Трудно даже объяснить, каково это пережить.

Она почувствовала, как он помрачнел.

– Извините меня... Ривс был прав... вы...

– Ривс?

– Он сказал, что вы несколько раз попадали в очень сложные ситуации.

Капитан допил пунш, потом взял разливательную ложку и налил в свой стакан еще немного.

– Прежде чем достигнешь порта назначения, приходится разок-другой пережить шторм.

Она на мгновение задумалась над его словами.

– Я, например, не имею намерения попадать в шторм. Благодарю покорно, уж лучше я обойду стороной район, где бушует буря.

Он усмехнулся. У него была обворожительная кривая усмешка, от которой у нее трепетало сердце. Он отодвинул свой стакан в сторону.

– Миссис Тистлуэйт, вы подобны мягкому ночному ветерку, дующему с востока, который осторожно подгоняет корабль именно в тот порт, куда стремишься попасть. Я рад, что вы будете здесь, чтобы помочь мне преодолеть все скрытые ловушки, которые расставил мой негодяй отец.

Ну что ж, это было весьма поэтично. И совсем не свойственно грубому человеку, каким она представляла себе герцога. Пруденс хотела было сделать шаг, но не смогла сдвинуться с места. Посмотрев вниз, она заметила, что юбка зацепилась за ножку стола, на котором стоял ее стакан с пуншем.

– Кажется, я стала на якорь.

Он фыркнул и, взяв трость, подошел к ней. Прислонив трость к дивану, он опустился на колено, не сгибая больную ногу. Она не могла не восхититься мускулатурой его бедер. Его крупные руки, повозившись немного, отцепили от стола ее юбки. Сделав это, он запрокинул назад голову и с улыбкой взглянул на нее.

И тут что-то произошло... Позднее она не могла бы сказать, чем это было вызвано – воспоминанием ли об их вчерашнем поцелуе или выпитым ромовым пуншем, но герцог, сидящий перед ней с сияющими зелеными глазами, показался ей невероятно милым. Ее пальцы сами по себе скользнули в его густые волосы. Волосы оказались удивительно мягкими и упругими. Они цеплялись за ее пальцы, словно жили собственной жизнью.