Ее темное желание - [121]

– Лэйра. – Аларик не сдавался. Он держал меня так крепко, что почти что делал мне больно. – Я не отпущу тебя, пока ты мне не скажешь, что я ошибаюсь. Ты его совсем не любишь.

Я хотела оттолкнуть его – и одновременно не хотела. Мои ладони лежали на его плечах – я пыталась держать его на расстоянии и одновременно притягивала его ближе к себе.

– Все не так просто.

Но этого Аларику Колэ было недостаточно.

– Да все тут просто! – Он выглядел таким отчаявшимся. Почти рассерженным. – Ты хочешь освободить его, Лэйра, я тебе верю. Но тебе не следует выходить за него замуж!

Но я должна была это сделать. У меня были на то свои причины, пусть даже Аларик их не понимал. И я уже давно сделала свой выбор.

– Ты ничего мне не запретишь! Уж точно не ты!

– Ты его не любишь, – прямолинейно повторил он.

И, быть может, именно потому, что он был прав, я разозлилась, и мои желания, которые сделали дворец таким огромным и великолепным, стали рассыпаться на части, погребая меня под собой.

– Нет, я это сделаю! – произнесла я, и мой голос задрожал, потому что внезапно стало трудно дышать. – Я это сделаю. Потому что я могу ему доверять. Ему. А тебе – нет, что бы ни произошло между нами и как бы сильно мы ни были связаны. Это все Дворец. Он нашептывает нам желания. Но это лишь иллюзия и ложь. Потому что я не могу тебе доверять. Больше никогда!

Несколько секунд он просто смотрел на меня. Он вздрогнул, и его глаза стали влажными, хотя он даже не моргнул.

– Это все Дворец, да? Если это так, забудь, что я сказал. Иди, выйди за Десмонда. Я желаю вам счастья. Но вот что, Лэйра. Мои желания – вовсе не влияние Дворца.

Я никогда не замечала этого раньше. Не верила, что это можно увидеть – в выражении лица, в позе, во взгляде. Но сейчас я поняла: этот момент можно распознать и его ни с чем не спутаешь. Момент, когда разбивается сердце.

Глава 57 Десмонд

Это было безнадежно.

Десмонд исходил мертвый лес вдоль и поперек, он бродил по нему часами, а может быть, и днями. Неизменно длилась ночь – вечная, всеохватная ночь. Абсолютная тишина отдавалась в его ушах, словно громкий крик. Она приводила его в отчаяние. Снова и снова Десмонд возвращался к внешним стенам замка, будто он менял свое местоположение, снова и снова появляясь, чтобы настойчиво преградить ему путь.

Он отдыхал, присев, прижав колени к груди, на мертвом древесном стволе, пугался, что замерзнет, если не будет идти дальше, слизывал росу с холодной стены, чтобы не умереть от жажды.

Иногда он сомневался, что вообще еще жив.

В какой-то момент он сдался. Этот лес, окружавший замок, – это был тупик, конец пути. Возможность уйти отсюда была лишь иллюзией.

Когда замок в очередной раз появился перед ним, холодный и неумолимый, он подошел к нему, зашагал вдоль стен и, наконец, совершенно изможденный, прислонился к первой попавшейся двери.

Побег ничего не решал, ему следовало бы понять это сразу. Как ему вообще могла прийти в голову идея бежать, когда Лэйра и Кадиз были на пути сюда, чтобы заступиться за него? Что стало бы с ними, если бы его… не оказалось здесь? Почему он не подумал об этом раньше?

Он постучал по гладкому дереву, заколотил по нему кулаками и, наконец, ударился в него лбом. Он не хотел оказаться виноватым в том, что люди, которых он любил сильней всего и которые ради него готовы были пройти сквозь бурю, предстали перед Повелителем одни. Тогда он обрушит на них весь свой гнев.

Долгое время ничего не происходило. Десмонд бессильно прижимался к двери. Может быть, его прокляли вовсе не зря. Он не мог вспомнить за собой ни одного непростительного проступка – но он явно совершил его. Он оставил в беде тех, кто ради него был готов двигать горы. Он был здесь по праву, он заслужил проклятье.

Внезапно дверь отворилась и появился горбатый дэм.

– Ну, так я и думал, что ты снова явишься. Идем. Вернись туда, где тебе место.

Значит, снова в темницу. Шаркая, горбун двинулся вперед, и Десмонд захромал за ним по влажным, темным коридорам. Только сейчас он заметил, что его ступни покрыты порезами. К тому же руки и ноги онемели от холода.

– Мы все возвращались, – произнесло существо. – Рано или поздно.

Горбун провел его вверх по лестнице, затем вниз. Каменный пол становился то более гладким, то более неровным; стены сужались, затем снова расступались.

– Теперь тихо, – прошептало существо. Они вошли в тоннель, выстланный мягким темным ковром, – небольшое облегчение для израненных ног Десмонда. Он смотрел себе под ноги, с каждым шагом оставляя на полу пятна крови. Снова посмотрев вперед, он заметил слева открытую дверь. Из нее струился свет, красно-золотой мерцающий свет, приятно потрескивавший и обещавший тепло. Очаг. Десмонд так замерз, что этот свет притягивал его, словно зачаровывая. Десмонд остановился, а дэм просто побрел дальше. Не оборачиваясь.

Заглянув в комнату, Десмонд с облегчением обнаружил, что в ней никого нет. В открытом камине горел огонь, и тепло, исходившее от него, достигало Десмонда, стоявшего у двери, опутывая его и притягивая к себе. По стенам до самого потолка теснились полки, заполненные книгами с переплетами из кожи и ткани. В центре комнаты стоял круглый стол на тонких, изогнутых ножках, а на нем – каменная чаша. Рядом с камином расположилось единственное кресло, а перед ним на полу лежал мягкий ковер.