Ее первая любовь - [26]

– Моя мачеха, – начала Джулиана, но была вынуждена остановиться, чтобы прокашляться.

Эллиот поднял голову. Его черный сюртук и белая сорочка смотрелись элегантно, только лицо было загорелым от долгого пребывания на солнце, а руки – сбитыми и в ссадинах от работы.

Продолжая кашлять, Джулиана потянулась за кубком с водой.

– Надо сказать Махиндару, чтобы в следующий раз он не клал столько специй, – сказал Эллиот.

– Нет-нет, все прекрасно. – Она промокнула губы салфеткой. – Я уже говорила, что мачеха излишне прямой человек. Говорит что думает. Когда она приедет с визитом, ей захочется все узнать про Прити, всю ее историю. Что мне ей сказать?

Эллиот слегка удивился.

– Скажи все, что хочешь. Я ее не стыжусь.

– Да. Но, мой дорогой Эллиот, мне самой ничего не известно про нее.

Он нахмурился:

– Я ведь рассказывал тебе.

– Нет, – Джулиана затаила дыхание, – не рассказывал.

Его брови сошлись на переносице.

– Не рассказывал?

– Нет!

– Хм. – Эллиот взял графин с виски и отмерил себе в кубок внушительную порцию. Сделав огромный глоток, облизнул нижнюю губу. – Иногда я не могу вспомнить, что рассказывал, а что – нет.

– Понимаю. Тебе, наверное, больно говорить об этом.

Эллиот замер, кубок остановился на полпути ко рту.

– Не смей меня жалеть, Джулиана. Мне до смерти надоела жалость.

– Это не жалость. Это интерес. Мне страшно любопытно узнать ее историю.

Эллиот прикончил виски. Поставил кубок на стол, не выпуская его из руки.

– Нет в этой истории ничего веселого. Она не того сорта, что молодые женщины обсуждают за чаем в гостиных.

– Мы с тобой сидим в столовой. Я замужняя женщина. – Джулиана покраснела, вспомнив ощущение от тяжести его тела в темноте прошлой ночи, ощущение боли и наслаждения, когда он первый раз вошел в нее. – Замужняя во всех смыслах слова.

Выражение его лица не смягчилось.

– Возможно, она не моя дочь. Но скорее всего – моя.

– Что бы ты предпочел?

– Чтобы она была моей дочерью. Но это не важно. Ее мать умерла, Арчибальд Стейси мертв, а Прити будет жить при мне, как бы там ни было.

Глава 9

Джулиана тихо перевела дух.

– Мистер Арчибальд Стейси был мужем той леди?

– Стейси был шотландцем, которому я помог устроить дела с плантацией. Я знал его еще по армии, он проходил у меня учебу. Потом он подал в отставку, заявился ко мне, и я помог ему подыскать плантацию рядом с моей.

Из рассказов Эйнсли Джулиана знала, что Эллиот, оставив воинскую службу, стал плантатором и занялся бизнесом, демонстрируя всем, как надо жить, чтобы преуспевать, в Индии.

– Мы были друзьями, – продолжал Эллиот. – У него была жена-шотландка, молодая леди, за которой он специально ездил в Глазго, где и женился. Но через месяц после их приезда в Индию она заболела и умерла.

– О Боже! Бедняжка!

– В Индии болезни часто заканчиваются так, – заметил Эллиот не без сочувствия. – Стейси сильно горевал, но потом увлекся другой женщиной, индианкой. Ее звали Джайя.

«Куртизанкой!» – мысленно добавила Джулиана. Ей было известно, что в Индии за молодыми женщинами из хороших семей неусыпно следят и тщательно охраняют от внебрачных отношений с европейскими мужчинами. С любыми мужчинами.

– Это была ничего не значившая связь, – сказал Эллиот. – И у меня… тоже была связь с ней. Но Джайя влюбилась в Стейси. Она испугалась, что у него нет к ней настоящего чувства и что она нужна ему только для того, чтобы пережить свою боль. Поэтому, решив сдвинуть отношения с мертвой точки, она сказала ему, что предпочитает меня, собрала вещи и переехала в мой дом. Стейси пришел в ярость и примчался ко мне, чтобы вернуть ее. Думаю, что он не понимал, насколько увлечен ею, до того как она ушла от него. – Непослушными пальцами он повертел кубок. – Когда я вернулся на плантацию после плена, оказалось, что Стейси успел жениться на Джайе, что она родила ребенка и умерла. Стейси бросил Прити, и ее приютили Махиндар и Чаннан. Я оплатил им содержание малышки, включая все расходы, которые они понесли, пока меня не было. Возраст Прити свидетельствовал о том, что ее мать могла забеременеть ею как раз перед тем, как я пропал.

Джулиана попыталась разобраться в своих чувствах. Первое, что она испытала, – ревность. Острую, мучительную ревность. С того самого дня, когда Эллиот, десятилетний, поцеловал ее в щеку только для того, чтобы подбросить ей лягушку в карман передника, она привыкла считать, что он принадлежит только ей.

Она собралась выйти за Гранта, потому что знала: бессмысленно тосковать по Эллиоту, который предпочитал Индию с ее приключениями этой укрощенной и безвольной части света. Но то, что Эллиот ушел к незнакомой женщине, что сделал это по собственной воле, жгло ей сердце.

Второе – жалость. Жалость к Прити, брошенной и ничего не понимающей, и к Эллиоту, который вернулся после жуткого испытания, чтобы узнать, что женщина, от которой у него был ребенок, умерла. А еще гнев на мистера Стейси за то, что он бросил маленькую девочку, и не важно, кто был ее отцом.

– Мистер Стейси жив? – спросила Джулиана.

Эллиот покачал головой:

– Не думаю. По словам Махиндара, он оставил плантацию и переехал в Лахор. И погиб там во время землетрясения. – Эллиот добавил виски в свой кубок. – Я же говорил, не очень красивая история.