Ее андалузский друг - [23]

— Бросай оружие!

Йенс заколебался, но мужчина повторил приказ, и он бросил свой «бизон» на землю.

— Сколько вас? — спросил голос.

— Я один.

— Кто ты?

— Пассажир.

— Почему вооружен?

— Забрал оружие у трупа на палубе для самообороны.

— Ты видел тех, кто вошел на борт? — спросил мужчина.

— Да.

— Сколько их было?

— Трое. Одного убили, второй поднялся на мостик, третий присоединился к нему. Мне кажется, они пошли назад, на корму.

Йенс чуть слышно выругался по-шведски, затем снова заговорил по-английски:

— Кто в меня стрелял? Ты?

Неожиданно мужчина ответил ему по-шведски:

— Нет, не я. В тебя стреляли другие, не мы.

Что-то зашевелилось в открытой части трюма. Йенс посмотрел туда, потом обернулся к мужчине. Тот исчез. Йенс поспешно снова схватил свой пистолет.

5

Человека, которому Ларс должен был позвонить по заданию Гуниллы, звали Андерс Аск. Он оказался мужчиной добродушным и веселым, его манера говорить вскоре начала действовать Ларсу на нервы. Они встретились в городе и поехали дальше в Дандерюд.

Удобно устроившись на переднем сиденье машины, Андерс оглядел микрофоны:

— А кто же такой Ларс?

Ларс бросил на собеседника короткий взгляд:

— Ну что тебе сказать? Ничего особенного.

Андерс держал перед собой один из микрофонов, разглядывая его.

— Ах ты черт, какие маленькие! — пробормотал он.

Улыбнувшись этому факту, он засунул микрофоны обратно в пенопластовые углубления.

— А чем ты занимался раньше?

— Западный округ, — сказал Ларс.

— Криминальная полиция?

Ларс посмотрел на Андерса:

— Не-а…

— Нет?

Андерс ждал продолжения, глядя на него с недоверчивой улыбкой.

Ларс сел прямо, наморщил лоб.

— Общественный порядок, — глухо ответил он.

Аск рассмеялся:

— Так ты работал в полиции общественного порядка? Вот это да! Давненько не случалось мне сидеть с такими в одной машине. Как тебе удалось попасть к Гунилле?

— Она позвонила и сама предложила мне работу.

— Сочиняешь? — переспросил Андерс.

Ларс покачал головой, задетый поведением спутника, которое никак не мог верно истолковать. Андерс поставил коробку с микрофонами на торпеду перед Ларсом. Тот убрал ее, положил себе на колени.

— А ты сам? Ты-то кто? — спросил он.

— Я Андерс.

— А кто такой Андерс?

Андерс Аск посмотрел в окно долгим взглядом:

— Тебе незачем знать.

Около часу дня Ларс Винге стоял на террасе, примыкавшей сзади к дому Софии, и наблюдал за тем, как Андерс вскрывает отмычкой дверь. Этот парень не привык стесняться.

— Двери террас — как толстые девки. — Андерс улыбнулся своему сравнению.

Дверь открылась. Ларс нервничал. Андерс шумел, ничего не опасаясь. Он заметил нервозность Ларса.

— Что, струсил, мальчишка?

Он указал рукой, что Ларс может войти в дом:

— Добро пожаловать домой, дорогой!

На них были бахилы и латексные перчатки. Ларс стоял посреди гостиной, ощущая спазм и неприятное покалывание в животе. Ему хотелось поскорее уйти. Андерс же был само спокойствие, да еще и имел дурную привычку насвистывать во время работы.

— Держись подальше от окон, — сказал он и, открыв сумку, начал рыться в ней. — Где у тебя микрофоны?

Ларсу все это не нравилось. Достав из кармана маленькую деревянную коробочку, он протянул ее Аску, который тут же вставил в ухо наушник, включил приемное устройство и стал проверять звук.

Винге оглядел дом. Гостиная — широкая и просторная — оказалась больше, чем ему представлялось, когда он сидел снаружи. Она переходила в кухню — два помещения разделяла лишь разница уровней в одну ступеньку.

Достав цифровую камеру, Ларс сделал множество снимков комнаты. Меблировка смешанная, выдержанная в стиле, с которым он никогда раньше не сталкивался, однако все прекрасно сочеталось. Низкое розовое кресло рядом с большим диваном, украшенным яркими цветными подушками… и тут же старинный деревянный стул со светло-коричневым сиденьем. Одно должно было бы противоречить другому, но вместо этого возникало ощущение гармонии. Стена позади дивана плотно увешана картинами на разнообразные сюжеты, однако общее впечатление очень приятное. Здесь и там виднелись ухоженные горшечные растения. Комната обставлена со вкусом и с умом, каждая деталь продумана, несмотря на изобилие. Цвета и формы придавали дому общий теплый тон. Возникало чувство, что здесь хочется остаться подольше… На полке теснились фотографии в рамках. На них был изображен сын Софии Альберт — с детских лет и до подростковых прыщей. Здесь же стоял черно-белый портрет респектабельного мужчины. Ларс заметил сходство с Софией в форме лба и разрезе глаз — судя по всему, это ее отец. Его взгляд рассеянно скользнул по другим снимкам — вот мужчина лет тридцати, муж Софии Давид, стоящий позади маленького мальчика, Альберта. Затем — снимок всей семьи: София, Давид, маленький Альберт и собака, золотистый лабрадор. Все стоят рядом, глядя в объектив.

Андерс, сидя на корточках возле дивана, с треском отмотал скотч от рулона. Ларс продолжал рассматривать фотографии. Смеющаяся София на веранде, в белом кресле — снимок недавний, сделан года два назад. Она закутана в плед, колени подтянуты к подбородку. Ее смех заражал, словно был обращен к нему. Ларс надолго задержался у этой фотографии. Перевел фотоаппарат в режим «макро», поднес объектив совсем близко, несколько раз нажал на спуск, пытаясь переснять фото на веранде.