Единый учебник истории России с древних времен до 1917 года - [38]

§ 43. Великий князь Иван Калита и его ближайшие преемники. О деятельности великого князя Ивана Даниловича Калиты (1328–1341) известно немного. Но то, что известно, говорит о его уме и таланте. Сел он на великом княжении – и, по словам летописца, «бысть оттоле тишина велика по всей Русской земле на сорок лет и престаша татарове воевати Русскую землю». Именно этому князю приписывается та важная заслуга, что он исхлопотал себе разрешение доставлять «выход» в орду своими средствами, без участия татарских сборщиков дани. Таким образом был уничтожен главный повод для въезда татар в Русские земли и было достигнуто внутреннее спокойствие и безопасность на Руси. По преданию, Иван Калита очистил свою землю и от «татей», то есть внутренних разбойников и воров. Тишина и порядок во владениях Калиты привлекали туда население: к Калите приходили на службу и на житье как простые люди, так и знатные бояре с толпами своей челяди. Самым же главным политическим успехом Калиты было привлечение в Москву русского митрополита.

С упадком Киева, когда его покинули старшие князья, должен был возникнуть вопрос и о том, где быть митрополиту всея Руси: оставаться ли ему в заглохшем Киеве или искать нового места жительства? Митрополит Петр (родом волынец) решил этот вопрос, перенеся митрополию на север. Официальным местопребыванием его стал стольный город Владимир; но так как в этом городе великие князья уже не жили, и за Владимир спорили Москва с Тверью, то Петр решительно склонился в пользу Москвы, во всем поддерживал московского князя Ивана Калиту, подолгу живал у него в Москве и начал там строить знаменитый Успенский собор, наподобие Успенского собора Владимирского. В этом соборе он и был погребен, когда кончина застигла его в Москве. Его преемник, грек Феогност, уже окончательно утвердился в Москве, и таким образом Москва стала церковною столицею всей Русской земли. Велика была важность этого события: в одно и то же время в Москве образовалось средоточие и политической, и церковной власти, и таким образом прежде малый город Москва стал центром «всея Руси». Предание говорит, что, создавая Успенский собор в Москве как главную святыню зарождавшегося государства, святитель Петр предсказал славное будущее Москвы Ивану Калите, тогда еще не получившему великого княжения. Благодарные москвичи необыкновенно чтили память Петра митрополита и вскоре же по ого кончине причли его к лику святых, как «всея России чудотворца».

Таковы были первые успехи, достигнутые московскими князьями. Немедленно же стали сказываться и последствия этих успехов. При самом Калите и при его двух сыновьях, Семене Гордом (1341–1353) и Иване Красном (1353–1359), которые так же, как и отец их, были великими князьями всея Руси, Москва начала решительно брать верх над прочими княжествами. Иван Калита распоряжался самовластно в побежденной им Твери, в Новгороде и в слабом Ростове. Сыну его, Семену, по словам летописца, «все князья русские даны были под руки»: самое прозвище Семена «Гордый» показывает, как он держал себя со своими подручниками.

Опираясь на свою силу и богатство, имея поддержку в орде, московские князья явились действительною властью, способною поддержать порядок и тишину не только в своем уделе, но и во всей Владимиро-Суздальской области. Это было так важно и так желанно для измученного татарами и внутренними неурядицами народа, что он охотно шел под власть Москвы и поддерживал московских князей. К московским князьям приезжало много знатных слуг, бояр со своими дружинами, с юга и из других уделов Суздальских. Поступая на службу к московским князьям, эти слуги усиливали собою рать московскую и сами, служа сильному князю, улучшали свое положение и становились еще знатнее. Быть слугою и боярином великого князя было лучше, чем служить в простом уделе; поэтому слуги московских князей старались, чтобы великое княжение всегда принадлежало Москве. Бояре московские были верными слугами своих князей даже и тогда, когда сами князья были слабы. Так было при великом князе Иване Ивановиче Красном, который был «кроткий и тихий», по выражению летописи, и при его сыне Димитрии, который остался после отца всего 9–10 лет.

Вместе с боярством и духовенство проявляло особое сочувствие и содействие Московским князьям. После того как митрополит Феогност окончательно поселился в Москве, он подготовил себе преемника – московского инока, москвича родом, Алексия, происходившего из знатной боярской семьи (Плещеевых). Посвященный в митрополиты, Алексий при слабом Иване Красном и в малолетство сына его Димитрия стоял во главе Московского княжества, был, можно сказать, его правителем. Обладая исключительным умом и способностями, митрополит Алексий пользовался большою благосклонностью в орде (где он вылечил болевшую глазами ханшу Тайдулу) и содействовал тому, что великое княжение укрепилось окончательно за московскими князьями. На Руси он являлся неизменным сторонником московских князей и действовал своим авторитетом всегда в их пользу. Заслуги св. Алексия пред Москвою были так велики и личность его была так высока, что память его в Москве чтилась необычайно