Единство и одиночество: Курс политической философии Нового времени - [60]

Шрифт
Интервал

Поэтому новые понятия содержали в себе «вирус» критики религии и дальнейшей секуляризации теперь уже «земной» политической религии. В них просматривается как перспектива нового культа, так и перспектива постоянного богоборчества, которое, впрочем, тоже может стать своеобразной (революционной) религией.

1. Государство

А. Общие предпосылки

В первой лекции мы уже говорили с вами об онтологическом смысле понятия «государство» как единства общества, включающего в себя аппарат обеспечения этого единства. Мы также видели, что государство определяется двумя границами: внешней границей, которая отгораживает его от чужих, и внутренней границей, которая изолирует в сердцевине государства собственно единичное и единственное ядро, которое составляет его идентичность и позволяет членам государства идентифицироваться с ним. Эту общую структуру надо иметь в виду, когда мы подходим к анализу собственно государства, которое возникло в Новое время, государства в узком историческом смысле.

Государство Нового времени соответствует более общему философскому понятию субъекта. Это понятие, несмотря на его фундаментальный смысл, относится преимущественно к нововременной философии и к нововременному мировоззрению. Его предпосылки были заложены Декартом, но свое название и полное развитие оно получило уже в критическом синтезе, данном Кантом и Гегелем. Субъект — это самодостаточная и самоуправляющая, но конечная инстанция, которая руководит не только собой, но стремится контролировать также и остальной ыщ>, репрезентируя его, то есть символически представляя в форме результата собственной активности. То есть субъект есть всегда субъект действия, субъект представления, а также субъект самопрезентации. Это понятие надо постоянно держать в голове, когда мы говорим о современном государстве.

Русское слово «государство» в настоящее время употребляется как перевод западного слова status. Поэтому там, где говорится «государство», подразумевайте status, il stato, Ffitat, der Staat, etc. Русское слово стало применяться по образцу западного в XVIII веке[1], и этимология у него другая, но оба первоначально произошли от обозначения личной власти государя и потом претерпели процесс абстрагирования и обезличивания.

Б. Предыстория

Предшественник понятия «государства» — средневековое понятие корпорации (от лат. corpus, тело), мистического тела короля (или Бога), которое объединяет в одно целое весь народ и которое, в отличие от того или иного короля, вечно, непрерывно. Средневековые юристы различали между личностью короля и «короной», или между физическим и «возвышенным» телом короля, чтобы обосновать непрерывность правления (иначе в междуцарствие правит Христос или Папа). Отсюда известная фраза «Король умер, да здравствует король», — возвышенное тело короля, совпадающее с народом, не умирает. Учение о корпорации заложило основы для трансформации феодального режима правления, основанного на личной, патримониальной власти, в более имперсо — нальный, интегрирующий правителя с народом режим, характерный для позднего Средневековья и Нового времени.

Это теологическая доктрина, ставшая юридической фикцией, — перенос на политику учения о двух природах Христа, божественной и человеческой. Понятие корпорации появилось в результате переноса на политические отношения христианского учения об евхаристии. Но можно посмотреть на ситуацию и с другой стороны: средневековые теологи тем самым сублимировали и сакра — лизовали вполне светские проблемы отношения правителя с народом и обеспечения преемственности власти.

Итак, политико — теологические понятия возникают на стыке двух тенденций: секуляризации теологического и сублимации политического.

Как мы помним из первой лекции, политическое возникает не только из военной власти, но и из секуляризации священного, предназначенного Богу. Но в то же время и политическая власть (например, египетские фараоны), по мере ее усиления и концентрации, начинает сублимироваться и выделяться из общества. Но в случае государства эта сублимация не проецируется в другой мир, а приводит к формированию в миру того, что Гоббс называет «Земным Богом». Чем больше сообщество объединяется и усиливается, тем с большей неотвратимостью его собственное единство от него ускользает, превращаясь в точку.

В. Происхождение понятия

Уже в классической латыни слово status было важным политическим термином, и хотя оно в основном употреблялось в значении атрибута политического сообщества (rei publicae или civitatis), а именно его типа политического устройства или его стабильности, оно иногда употребляется в более самостоятельном смысле и приближается к современному понятию государства[2].

В Средние века слово status использовалось широко, но тоже как относительная характеристика чего — либо, вместе с дополнением в родительном падеже. Оно значило примерно то же, что и сегодняшнее русское слово «статус». В частности, в правовой практике применялись понятия:

1) status rei publicae («конституция», тип правления) или status regni — как правило, здесь подразумевались аристотелевские типы правления: монархия, аристократия, демократия;


Еще от автора Артемий Владимирович Магун
«Опыт и понятие революции». Сборник статей

Артемий Владимирович Магун (р. 1974) — философ и политолог, профессор Европейского университета в Санкт-Петербурге, преподает на Факультете свободных искусств и наук СПбГУ. Подборка статей по политологии и социологии с 2003 по 2017 гг.


Рекомендуем почитать
Неклассическая и современная философия. История учений в конспективном изложении

В настоящем учебном пособии тезисно и доступно изложены учения ключевых персоналий неклассической и современной философии. Освещены важнейшие философские проблемы, затрагивающие различные сферы человеческого, социокультурного и природного бытия. Изложение философских концепций сопровождается кратко сформулированными поясняющими понятиями. Пособие адресовано студентам нефилософских специальностей высших учебных заведений, преподавателям, а также всем интересующимся вопросами философии.


Посткоммунистические режимы. Концептуальная структура. Том 1

После распада Советского Союза страны бывшего социалистического лагеря вступили в новую историческую эпоху. Эйфория от краха тоталитарных режимов побудила исследователей 1990-х годов описывать будущую траекторию развития этих стран в терминах либеральной демократии, но вскоре выяснилось, что политическая реальность не оправдала всеобщих надежд на ускоренную демократизацию региона. Ситуация транзита породила режимы, которые невозможно однозначно категоризировать с помощью традиционного либерального дискурса.


Событие. Философское путешествие по концепту

Серия «Фигуры Философии» – это библиотека интеллектуальной литературы, где представлены наиболее значимые мыслители XX–XXI веков, оказавшие колоссальное влияние на различные дискурсы современности. Книги серии – способ освоиться и сориентироваться в актуальном интеллектуальном пространстве. Неподражаемый Славой Жижек устраивает читателю захватывающее путешествие по Событию – одному из центральных концептов современной философии. Эта книга Жижека, как и всегда, полна всевозможных культурных отсылок, в том числе к современному кинематографу, пестрит фирменными анекдотами на грани – или за гранью – приличия, погружена в историко-философский конекст и – при всей легкости изложения – глубока и проницательна.В формате a4.pdf сохранен издательский макет.


От Достоевского до Бердяева. Размышления о судьбах России

Василий Васильевич Розанов (1856-1919), самый парадоксальный, бездонный и неожиданный русский мыслитель и литератор. Он широко известен как писатель, автор статей о судьбах России, о крупнейших русских философах, деятелях культуры. В настоящем сборнике представлены наиболее значительные его работы о Ф. Достоевском, К. Леонтьеве, Вл. Соловьеве, Н. Бердяеве, П. Флоренском и других русских мыслителях, их религиозно-философских, социальных и эстетических воззрениях.


Терроризм смертников. Проблемы научно-философского осмысления (на материале радикального ислама)

Перед вами первая книга на русском языке, специально посвященная теме научно-философского осмысления терроризма смертников — одной из загадочных форм современного экстремизма. На основе аналитического обзора ключевых социологических и политологических теорий, сложившихся на Западе, и критики западной научной методологии предлагаются новые пути осмысления этого феномена (в контексте радикального ислама), в котором обнаруживаются некоторые метафизические и социокультурные причины цивилизационного порядка.


Магический Марксизм

Энди Мерифилд вдыхает новую жизнь в марксистскую теорию. Книга представляет марксизм, выходящий за рамки дебатов о классе, роли государства и диктатуре пролетариата. Избегая формалистской критики, Мерифилд выступает за пересмотр марксизма и его потенциала, применяя к марксистскому мышлению ранее неисследованные подходы. Это позволяет открыть новые – жизненно важные – пути развития политического активизма и дебатов. Читателю открывается марксизм XXI века, который впечатляет новыми возможностями для политической деятельности.