Единственная, или Семь невест принца Эндрю - [12]

Про глаголы Глаша уяснила ещё тогда, а вот мириться с нелепым чепцом не хотелось.

— С непокрытой головой станете предметом насмешек конкуренток, — не унималась Сийя, — и вдобавок получите солнечный удар.

Насчёт конкуренток Глаша переживала мало, а вот аргумент про солнечный удар не был лишён смысла. Она взяла чепец и покрутила его в руках. Решение пришло быстро. Резким движением отпорола пышную оборку, окаймляющую головной убор, и нацепила его так, чтобы завязки оказались сзади, на затылке. Выпустила на свободу волосы, собранные в хвостик, и скрепила конструкцию, завязав замысловатый узел. Отражением в зеркале осталась довольна: получилась залихватская бандана. Самое то, чтобы произвести на местных неизгладимое впечатление и заставить принца обходить Глашу десятой дорогой.

Путь к конюшням лежал через изумрудную лужайку. Ну, как к конюшням? Учитывая, что обитателями весёлой ярко‑жёлтой одноэтажной постройки были не кони, а зебры, то здание должно было называться как‑то по‑другому. У Глаши в голове промелькнуло два варианта «зебрушня» и «зебрарий», но в итоге оказалось — «зебрариум».

Маленький сухонький мужчина за сорок в антрацитовом камзоле и такого же цвета узких штанах, встречавший невест принца у входа, так прямо и сказал:

— Приветствую дорогих гостей в нашем зебрариуме!

Обладатель антрацитовых одежд, радушно распахнувший двери, пропуская дам вперёд, по всей видимости, являлся главным конюхом. Вернее, не конюхом, конечно, ведь ухаживал не за лошадьми, а за зебрами. Но как правильно называлась его должность, Глаша даже предположить боялась. «Зебрух»?

— Крампий‑ван‑Диесто, — представился девушкам специалист по зебрам. — Проведу для вас инструктаж. А потом у вас будет два часа, чтобы подготовиться к конкурсу.

Он попросил девушек выстроиться полукругом в небольшом павильоне и вывел на середину одну из зебр. Глаша с любопытством рассматривала полосатую лошадку. В целом она была очень похожа на земной вариант этого непарнокопытного, за тем исключением, что грива, заплетённая в несколько толстых длинных кос, была цветной. Как оказалось, эти косы не что иное, как орган управления зебрами. Зелёная — «вперёд», жёлтая — «стоп», синяя — «влево», красная — «вправо». Такой себе джойстик — главное, цвета не перепутать.

Крампий ловко вскочил на спину зебры, ухватил все четыре косы в левую руку так, чтобы они слегка натянулись, а правой начал последовательно дёргать за них как за струны. Дёрнул зелёную — полосатая лошадка двинулась вперёд, синюю — развернулась влево, красную — вправо и, наконец, жёлтую — зебра остановилась.

Со стороны выглядело довольно просто.

— Видишь, элементарно, — шепнула Глаша в ушко восточной красавицы, которая наблюдала за манипуляциями Крампия с опаской.

Зурим начала нервничать ещё с вечера. Созналась, что панически боится ездовых животных, потому что однажды в детстве свалилась с четырёхгорбого верблюда и сильно поранила ногу.

Крампий сделал несколько кругов по павильону, спросил, всем ли всё ясно, и предложил девушкам выбрать себе по зебре:

— Можете потренироваться на лужайке возле зебрариума.

— В третьем стойле, — напомнила Глафира соседке по комнате, где искать самую покладистую лошадку, а сама направилась к загону под номером 8.

Крампий остановил на полдороге.

— Для конкурсанток подготовлены зебры в стойлах от первого до седьмого.

— Но мне приглянулась вот эта лошадка, — мило улыбнулась Глаша.

— Не советую, — качнул головой Крампий. — Характер норовливый.

— Мне такие нравятся, — заверила Глафира.

Крампий хотел было что‑то возразить, но, посмотрев сочувственно на бандану, которая красовалась на голове Глаши, смирился.

— В общем‑то, она милая. Но иногда на неё что‑то находит, — вздохнул он.

Глаша легонько потянула за зелёную косичку, и зебра послушно пошла следом.

На лужайке уже собрались почти все девушки. Не было видно только Зурим. Правда, никто из конкурсанток не решался пока оседлать своего питомца, только Агнесса горделиво и лихо гарцевала на своей зебре. Она проделывала круг за кругом, и девушки провожали её завистливым взглядом.

— Во как ровненько сидит, — прошипела Ядалина. — Как макарон, которого ещё не сварили.

— Конечно, — злобно сощурив глазки, поддакнула Киприс, — куда нам с такой тягаться. Агнесса быстрее всех доскачет до финиша, даже если их с зеброй местами поменять.

Рыженькая, закончив очередной круг, подъехала к девушкам и, добродушно улыбнувшись, спросила:

— Ну, чего вы, девочки? Помочь?

— Помочь, — тут же согласилась Барба.

Остальные призыв проигнорировали.

Агнесса спешилась и ловко подсадила белокурую красотку. Та плюхнулась на зебру не очень грациозно, но всё‑таки удержалась в седле. Ухватила косички, как учил Крампий, и потихоньку тронулась с места.

— Дохлый сурок быстрее двигается, — съязвила Ядалина, когда Барба отъехала на несколько метров.

Девушки одарили двух первых смельчаков ещё парой колкостей, а потом решились‑таки сами оседлать своих зебр. Хуже всех получилось у Киприс. Её длиннющее, нескладное тело, не привыкшее к физическим нагрузкам, дрожало от напряжения и нелепо изгибалось в разные стороны.