Единицы условности - [12]

Однажды я на две недели погрузился в большую политику. Это было в 1999 году, когда бывший премьер-министр Кириенко1 делал вид, что он хочет быть московским мэром. От того времени у меня осталось удушливое ощущение погружения в чан с кошачьими фекалиями и одновременно привкус полной свободы. Наверное, то же самое чувствуют годовалые младенцы, брошенные в общественный бассейн.

Мы делали антилужковскую газету под остроумным названием «Отечество не выбирают». Главная цель этого издания заключалась в том, чтобы написать про действующего московского мэра Лужкова какую-нибудь неправдоподобную гнусность, чтобы тираж был арестован властями.

Кажется, нам это удалось. Мы распространили от силы тысячу экземпляров первого номера. В одном из выпусков написали огромную, на четыреста строк, статью, в которой доказывали смехотворный тезис, согласно которому Луж 1 Кириенко, Сергей - возникший из ниоткуда председатель правительства при Борисе Ельцине. Считается, что его роль была принять огонь на себя ввиду падения мировых цен на нефть и - как следствие - коллапса отечественной экономики. ков - это инкарнация управдома Бунши из гай-даевского «Ивана Васильевича».

От этой заметки у меня осталось ощущение стыда и хорошо сделанной работы, которая, к слову, неплохо оплачивалась.

Это был не первый случай выгодной сделки с совестью. Несколькими годами раньше я устроился работать дезинсектором. Приехав по одному из первых вызовов, я едва не уморил хозяйку квартиры - у нее оказалась аллергия на мой дезинсектицид. Она шумно задыхалась на лестничной клетке, а я пытался дозвониться в «Скорую» - как назло, там были одни короткие гудки.

Хозяйка квартиры выжила, а Лужков в очередной раз стал мэром Москвы. Меня пронесло. Я не стал редактором «Книги жизни». Я не изменил исторический ход.

Я не думаю, что две эти истории меня красят, но без них не было бы меня. Работа в истеричном предвыборном листке позволила мне попробовать себя на поприще литературной рутины. Карьера дезинсектора - тактильно узнать московский быт середины 90-х. Я избавил от тараканов, наверное, тысячу квартир.

Я сейчас скажу бесполезную вещь, но, если бы я не наелся дерьма по полной программе, у меня не появилось бы вкуса. Мне просто не с чем было бы сравнивать. Для меня опыт с тараканами так же важен, как и учеба на филологическом факультете Московского университета.

Я думаю, что в каком-то смысле убийством тараканов можно даже гордиться.

Иногда я спрашиваю себя: а не были ли все эти истории изменой предназначению? Может быть, я растрачивал себя, а надо было идти напролом? Как пионеры-герои, как кто-то там еще. Может быть, мне должно быть мучительно стыдно за бесцельно прожитые годы?

Считается, что мир состоит из приспособленцев и героев. Первые всегда играют с миром в поддавки, вторые - чуть что - бьют ему по морде.

Это какая-то аберрация зрения. Нам удобней думать, что великие люди явились в этот мир готовыми - как паштет из гусиной печенки. И мир просто снял их, как железную банку, с полки в супермаркете.

В этом есть отголосок магических верований в удачу. Якобы где-то под облаками, как снитч в книжках о Гарри Поттере, летает единственный и неповторимый шанс. И люди делятся на тех, кому этот шанс достался, и на тех, кому не повезло.

Распространены и совсем уж басурманские воззрения, будто бы судьба тасует эти шансы, как пайки в цековском распределителе, - между своими любимчиками. А остальные могут только облизываться, глядя на то, как другие объедают с толстого конца сочный балык успеха.

Наверное, местами такой лоббизм действительно встречается. И я совершенно не удивлюсь, если мне скажут, что группа «Уматурман» была зачата генпродюсером Первого канала Константином Эрнстом при помощи солнечного света из поднятой пыли дворовой. Я просто не интересовался, откуда эта гражданка взялась. Но если мне скажут, что, например, Андрей Малахов получил свою «ТЭФИ» непосредственно из рук Фортуны, то тут у меня найдутся возражения. Потому что я точно знаю, что, прежде чем стать лицом Первого канала, Андрей Малахов провел, наверное, тридцать тысяч бессмысленных корпоративных вечеринок. И если бы он сломался на двадцать второй тысяче, не исключено, что не было бы у него золотой статуэтки.

Допустим, Андрей Малахов - не совсем корректный пример. То, что он делает, и то, как он это делает, не все воспринимают однозначно. Ну или однозначно, но с отрицательным знаком.

Впрочем, не суть. Я просто хотел показать, что этот суматошный молодой человек, прежде чем затевать мордобой с участием Кашпиров-ского в студии Первого канала, пытался использовать каждый шанс, чтобы пробиться наверх.

И точно так же поступали многие из числа тех, чья роль в мировой истории, скажем так, чуть более бесспорна. Луиза Чикконе, прежде чем стать певицей Мадонной, фотографировалась для порнокалендарей и не лежала разве что под трамваем.

Первый гонорар Нормы Джин Бейкер, позже известной как Мэрилин Монро, составил двадцать пять долларов. И это не были фотографии на первую полосу The New York Times. Будущая главная блондинка Америки снималась для пин-апа, картинок, которые в те годы было принято вешать в сортирах на бензоколонках.