Джулиан Ассанж: Неавторизованная автобиография - [60]

Уже через день после показа «Сопутствующего убийства» в Вашингтоне ответная реакция прозвучала на всех уровнях. На нас нападал не только Пентагон. Негодование сыпалось на нас как из трущоб Сан-Антонио, так и со стороны бывших мечтателей из Белого дома. Как левые, так и правые политические обозреватели вознамерились распять нас за то, что мы показали миру эту военную запись, которая вогнала бы любую уважающую себя страну в печаль перед теми ужасами, что могли твориться под ее флагом. Но мы не видели ни смирения, ни извинений, ни даже объяснений; лишь гнев людей, воображающих, что любой, раскрывающий правду в таких ситуациях, враг государства. Какая же это убогая и примитивная реакция на журналистскую правду и совершенно постыдная, если вспомнить те фундаментальные принципы, ради защиты которых они якобы пересекают весь мир. Конечно, нас обвинили в том, что мы сфальсифицировали видеозапись; что мы умышленно перемонтировали ее так, чтобы нанести вред репутации армии США; что мы стерли из записи стрелявших повстанцев и представили ситуацию хуже, чем она была на самом деле. Уверенность людей в этой чуши сюрреалистична. Ведь это была видеозапись, сделанная самой армией и переданная нам. Каждый угол съемки и каждый обзор на этой записи выбраны ими; качество записи зависело от условий съемки; и то, что записано, то есть что они совершили, – сугубо их выбор; я даже представить не могу, как они смеют это отрицать и спокойно спать по ночам.

Есть черты характера, которые сильно мешают в работе: тонкокожесть и жалость к себе. Мне кажется, я пытался не поддаваться ни тому, ни другому. Я умею контролировать свои эмоции, но меня огорчает, когда мир не прислушивается к очевидному. Остается надеяться, что когда-нибудь я и с этим справлюсь. Мы – молодая организация, однако особенность нашей работы очень быстро поместила нас в центр общественного внимания. Лично мне приходилось учиться всему прямо на ходу, и я гордился нашими проектами. Если мы – народное бюро расследований, то именно на народ нам и следует ориентироваться, невзирая на враждебные реакции с разных концов политического спектра. Публикация багдадской видеозаписи была делом достойным, и она не просто соответствовала нашим представлениям о том, чем следует заниматься, но и была кульминацией нашей моральной позиции. Миллионы людей в Ираке и Афганистане живут под угрозой постоянных атак с воздуха, и мы решили: крайне важно, чтобы люди увидели, чем могут эти атаки кончиться. Конечно, никогда не будет недостатка в тех, кто готов заявить: «Это ведь война, а зона боевых действий – не песочница, и случается, что гибнут невинные люди». Однако не следует навязывать другим такие мнения и заставлять принимать их на веру. Люди должны увидеть факты собственными глазами. Эти факты пытались скрыть, и само стремление скрыть их от граждан – подлость, кто бы этим ни занимался – армейский генерал или ведущий Fox News. Война – это всегда манипуляции, но такие манипуляции и такое ведение войны приносят лишь вред людям и никак не помогают достижению мира. Мы обратились к народу США, как обратились бы к любой другой нации, и сделали это не ради упрощения нашей собственной жизни – для меня начался жуткий период славы, – но чтобы добиваться идеала открытости и подотчетности, без которых не может существовать ни одна реальная демократия. Тот факт, что армия США отказалась провести официальное расследование, позор перед лицом самой идеи моральной ответственности. Без багдадской видеозаписи, без фотографий из Абу-Грейб, как и без многого другого, картина мира останется ущербной. А правда, которая заложена в этих материалах, приблизит конец войны.

Мы уже публиковали засекреченные материалы об иракской войне: в 2008 году мир узнал «Правила боя в Ираке». Теперь мы собрали заново все эти документы и вывесили их на сайте collateralmurder.net, созданном специально для нашей видеозаписи. Мы призывали людей, посмотревших багдадскую запись, прочитать и эти документы. Они показывают, что поведение солдат в вертолете, которые так охотно бросились в бой, чтобы убить двенадцать мужчин и ранить двоих детей, совершенно недопустимо даже по этим правилам. Эти молодые люди с таким жаром добивались «разрешения вступить в бой», что оно с не меньшим жаром было им дано; однако потом военные, исковеркав хронологию событий, убеждали, будто обстрел имел рациональное обоснование. По их мнению, все сводилось к факту, что фотограф Reuters Нур Алдин пододвинулся к углу и поднял камеру, чтобы сделать снимок, а они приняли эту камеру за гранатомет. Но если вы посмотрите запись, то заметите, что разрешение вступить в бой было запрошено и получено еще до того, как они подлетали к улице, – и запрашивалось оно в сильном возбуждении. Здесь многое казалось странным, но в Америке не нашлось ни одного журналиста, который задался бы простым вопросом: «Почему?» Почему на этом театре военных действий молодые люди так рады спустить курок? Что такого в иракском конфликте, что пилотам так легко переступать через элементарные правила приличия и осторожности, чтобы расстреливать невинных людей? Телевидение показывало передачу за передачей, где выступали аморальные люди с пустыми взглядами, и никто из них не осмелился оспорить позицию армии, которую они докладывали зрителям. Ни один не хотел быть настоящим журналистом.