Джованна I. Пути провидения - [15]
На Бернара выбор пал не случайно – он был потомком графов Тулузских и ненавидел повелителя. В ходе приёма он несколько раз оскорбил короля, а во время обеда в присутствии гостей открыто насмехался над ним, назвав незаконнорождённым потомком Каролингов. На такую дерзость Филипп IV не мог не отреагировать: он позвал стражников и арестовал дерзкого епископа, а после инициировал судебный процесс против него, тем более что секретные агенты ещё до приезда Сессе собрали на того множество компромата, включая государственную измену и хищение из казны. Всё это Филипп отправил понтифику, призвав лишить епископа духовного сана для проведения легитимного судебного процесса.
Неожиданно Бонифаций VIII пошёл на открытую конфронтацию с королём, затребовав Бернара обратно и вызвав самого правителя на папский суд, а вместе с повесткой отправил Филиппу новую буллу, в которой говорилось, что власть папы выше любой мирской. Канцлер Флотте, представляющий монарха, ответил на эту ноту тем, что власть понтифика во Франции номинальная, власть же короля – реальная. Таким образом, Филипп IV принял вызов и публично сжёг документ, посланный папой, а также запретил всем духовным служителям покидать пределы государства и участвовать в суде над ним. Бонифаций же освободил несколько земель от вассальной присяги, после чего заявил, что Филипп должен прекратить подобное поведение, иначе хорошо бы его наказать, как несмышлёного ребёнка, а также пригрозил, что если прелаты не будут отпущены из Франции, король будет отлучён от церкви.
Филипп решил полностью расправиться с Бонифацием и созвал собрание высшего духовенства подвластных ему земель, а также всю знать, а после публичного обвинения папы во многих преступлениях отправил своего советника и ближайшего соратника Гийома де Ногаре арестовать главу католической церкви. Гийом же первым делом разыскал врага Бонифация, Сциарра Колонну, который не без удовольствия присоединился к нему. Надо отметить, что дед Гийома де Ногаре в своё время был заключён в темницу как еретик, потому как вся семья его принадлежала к преследуемой секте катаров[6]. А потому для фанатично преданного королю Гийома де Ногаре эта борьба была не только защитой интересов правителя, но и личной местью.
Узнав об этом, Бонифаций скрылся в небольшом провинциальном городке Ананьи. Сциарра Колонна и Гийом де Ногаре во главе отряда своих сторонников въехали туда с криками «Смерть Бонифацию! Да здравствует Филипп Красивый и французское знамя!», атаковав замок, где скрывался святой отец.
Гийом и Сциарра влетели в покои понтифика и надавали тому пощёчин, призывая отречься от титула. Старик отказался, заявив: «Меня предали, как Христа! Может быть, я умру, но умру достойно». Затем мужчины уединились с ним в одной из палат. Никто не знает, о чём они говорили с Бонифацием, но через некоторое время королевские посланники, улыбаясь, вышли оттуда с побледневшим папой и приказали прислуге не беспокоить его. Похлопав напоследок хозяина по плечу, они удалились.
Только Бонифаций VIII попросил принести ему обед и вино, как в помещение ворвались двое воинов из свиты Гийома де Ногаре, который умышленно оставил двери открытыми. Вскоре из комнат раздался их громкий смех: слуги увидели, что папу поставили на четвереньки, а один из воинов оседлал его и, держа в руке бокал с вином, с хохотом разрывал зубами кусок жареного мяса. Такого унижения великий Бонифаций не испытывал никогда: он, человек с исключительной властью, ставившей его выше всех земных христианских правителей, с трудом, под тяжестью довольно плотного солдата, к тому же погонявшего его рукой, ползал на четвереньках! Слёзы текли по щекам святого отца, он горестно стонал и упрашивал мучителей отпустить его. Но эти стенания лишь раззадоривали мужчин. Второй из воинов при этом сидел за столом и с аппетитом уминал изысканный папский обед, давясь от смеха и не забывая время от времени пинать Его Святейшество грязными сапогами.
После того, как воины наелись и напились, они подняли папу и, вновь отхлестав его по щекам, ушли, оставив у покоев двух стражников.
Мучения папы продолжались три дня, а на четвёртый несколько влиятельных господ Ананьи попросили аудиенции у Гийома де Ногаре, который разбил лагерь недалеко от резиденции униженного понтифика. Гийом незамедлительно их принял. Вельможи просили отпустить пленника. Неожиданно для посетителей посланник Филиппа сразу согласился и тут же распорядился выпустить папу, приказав привести того в порядок и накормить, а через некоторое время и сам пришёл в его покои.
Поверенный короля подошёл к Бонифацию и, протянув ему небольшой флакон с жидкостью, холодно произнёс:
– Ты видел, мерзкий старикашка, что мы можем сделать с тобой. Я даю тебе ровно месяц на приведение в порядок всех дел. Тогда же ты примешь этот яд. Не пытайся нас обмануть, потому что ровно через месяц мы снарядим армию и придём за тобой. Ты будешь просить быстрой смерти, но я лично сдеру с тебя кожу и, пока не сдохнешь, буду водить на ошейнике по улицам, чтобы каждый мог плюнуть в тебя.
