Джордж Гордон Байрон - [3]
В 1801 году Байрон поступил в школу закрытого типа, в Харроу, где обучались дети знатных и богатых семей. Их готовили к карьере политиков и дипломатов, к парламентской деятельности. Так, в одном классе с Байроном учился Роберт Пиль (1788-1850), ставший впоследствии министром внутренних дел, а затем и премьер-министром Англии.
В Харроу Байрон попал в атмосферу религиозного ханжества, угодничества перед власть имущими, которая создавалась и поддерживалась в школе всем ее статутом. Многое в школе приводило Байрона в сильное негодование, его возмущали ложь и несправедливость, царившие там, и это в самой непосредственной форме запечатлено в его письмах из Харроу. Он не раз просит миссис Байрон взять его из школы.
В одном из писем Байрон с горечью пишет матери, что наставники часто говорят ему о его бедности: "...меня клеймят без причины, и я презираю все злобные потуги его (ректора. - Р. У.) и его брата. Его брат Мартин... постоянно напоминает мне о моих стесненных обстоятельствах... это делается, быть может, с хорошими намерениями, но в весьма неприятной форме...
Я могу пробить себе дорогу в мире, и я это сделаю или погибну. Многие начинали жизнь ни с чем, а кончали великими людьми. Неужели я, обладая достаточным, пусть и небольшим, состоянием, стану бездействовать? Нет, я пробью себе дорогу к Вершинам Славы, но только не бесчестьем..." {Дневники. Письма, с. 9.}. "Пустяком" считает Байрон насмешки над его бедностью по сравнению с беспричинными оскорблениями, наносимыми ему его наставниками. Юный Байрон не понимал, что наставников раздражало не только то, что он выделялся на фоне общей массы учащихся необычайной широтой знаний, но и его нетерпимость ко всякой несправедливости, готовность сразу же встать на сторону беззащитного и защищать последовательно и до конца. Байрон притягивал внимание учеников, к нему тянулись, добивались дружбы с ним. Благодаря сердечным отношениям с товарищами у Байрона в Харроу были светлые и радостные дни. Вспоминая об этом, он пишет: "Школьная дружба была для меня страстью" {Дневники. Письма, с. 271.}.
В 1803 году, во время каникул, пятнадцатилетний Байрон встретился с Мэри Чаворт, которая вызвала в нем большое и сильное чувство. Байрон тогда не мог предвидеть, сколь глубокой окажется его любовь. За несколько месяцев до своей смерти в одном из писем он писал: "...я в ранней юности сильно полюбил внучатую племянницу... мистера Чаворта... и одно время казалось, что обе семьи примирятся благодаря нашему союзу (дед поэта убил на дуэли одного из Чавортов. - Р. У.). Она была старше меня двумя годами, и мы в юности много времени проводили вместе. Она вышла замуж за человека из старинной и почтенной семьи, но брак ее оказался несчастливым, как и мой" {Там же. cc. 311-312.}. Байрон посвятил Мэри Чаворт целый ряд стихотворений, но особенно волнующе он передал свое страдание и любовь к ней в поэме "Сон", написанной в 1816 году.
В 1805 году Байрон поступает в Кембриджский университет. У него появляются новые товарищи, некоторые из них стали его верными друзьями на всю жизнь. Байрон отдает дань молодости, веселью, наслаждениям и... проказам. Но это лишь внешняя сторона его жизни в Кембридже. Он продолжает свои систематические занятия спортом, начатые им в Харроу: занимается плаванием (он считался впоследствии одним из лучших пловцов мира), боксом, фехтованием, верховой ездой. По-прежнему много читает. Знания Байрона, почерпнутые в эти годы из множества книг, размышления над прочитанным были основой для быстрого и самостоятельного развития его личности.
Близкий друг Байрона поэт Мур в своей книге "Жизнь, письма и дневники лорда Байрона" (1830), которая была первой биографией поэта, приводит составленный Байроном в 1807 году список прочитанных им книг. Список открывается указаниями на книги по истории следующих стран: Англии, Шотландии, Ирландии, Рима, Греции, Франции, Испании, Португалии, Турции, России, Швеции, Пруссии, Дании, Германии, Швейцарии, Италии, Индии, Америки, Африки (порядок Байрона. - Р. У.). Затем идут разделы: биографии, правоведение, философия, география, поэзия, ораторское искусство, духовное, разное (порядок Байрона. - Р. У.). В конце списка Байрон приписал, что составил его по памяти и, возможно, что-то пропустил, но содержание перечисленных книг хорошо помнит и может процитировать наизусть отрывки из них. В самом деле, у Байрона, по свидетельству современников, была феноменальная память, он запоминал тексты страницами, а Мур, комментируя этот список, пишет, что Байрон "обладал в высшей степени цепкой памятью" {См.: Thomas Moore. The Life Letters and Journals of Lord Byron. London. John Murray, 1901, с. 46-47. Последующие ссылки на это издание даются в сокращении; The Life...}.
Школа в Харроу и университет в Кембридже были частью миропорядка, установленного аристократической кастой Англии; идея века получали здесь определенное и нужное ей освещение, и у Байрона уже тогда формировалось к этому скептическое отношение" Это ясно показывает письмо, написанное Байроном Чарлзу Далласу - английскому писателю и дальнему его родственнику накануне завершения им образования в Кембридже. "Ваше предположение правильно - я студент Кембриджского университета, - пишет Байрон, - где в этом семестре буду держать экзамен на степень магистра искусства но если искать разума, красноречия и добродетели, то отнюдь не Гранта является их столицей; здесь не Эльдорадо и тем более не Утопия. В умах питомцев Кембриджа та же стоячая вода, что в реке Кэм, а стремления ограничены церковью, но только не христовой, а ближайшим вакантным приходом.
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Ни один писатель не может быть равнодушен к славе. «Помню, зашел у нас со Шварцем как-то разговор о славе, — вспоминал Л. Пантелеев, — и я сказал, что никогда не искал ее, что она, вероятно, только мешала бы мне. „Ах, что ты! Что ты! — воскликнул Евгений Львович с какой-то застенчивой и вместе с тем восторженной улыбкой. — Как ты можешь так говорить! Что может быть прекраснее… Слава!!!“».
Антон Иванович Деникин — одна из важнейших и колоритных фигур отечественной истории. Отмеченный ярким полководческим талантом, он прожил нелегкую, полную драматизма жизнь, в которой отразилась сложная и противоречивая действительность России конца XIX и первой половины XX века. Его военная карьера повенчана с такими глобальными событиями, как Русско-японская, Первая мировая и Гражданская войны. Он изведал громкую славу побед и горечь поражений, тяготы эмиграции, скитаний за рубежом. В годы Второй мировой войны гитлеровцы склоняли генерала к сотрудничеству, но он ответил решительным отказом, ибо всю жизнь служил только России.Издание второе, дополненное и переработанное.Издательство и автор благодарят Государственный архив Российской Федерации за предоставленные к изданию фотоматериалы.Составитель фотоиллюстративного ряда Лидия Ивановна Петрушева.