Джонни Оклахома, или Магия крупного калибра - [5]

– Сколько-сколько?

– Одну гривенку, мой господин.

– А в морду?

– Я так и знал, что больше эскудейро просить не стоит. Я согласен, мой господин! – горожанин протянул руку. – Сегодня благоприятный для совершения добрых дел день, и любая оказанная услуга будет стоить всего один эскудейро.

– Ну и цены у вас в империи. – Оклендхайм-младший отшвырнул попрошайку и потянулся к кошельку. – Но если по твоему совету мы попадём в вонючую трущобу с тараканами и клопами, то я не поленюсь и заставлю тебя… заставлю… впрочем, ты увидишь и сам ужаснёшься.

– Не извольте беспокоиться, мой господин! – прохиндей отработанным годами тренировок движением поймал монету. – Гостиница моего троюродного дяди располагается недалеко от Университета, и благородные студенты из чувства благодарности регулярно уничтожают насекомых, следят за исправностью водопровода и отхожих мест, заряжают светильники, а недавно даже наложили на окна отпугивающие комаров заклинания.

– С чего вдруг такая благотворительность и любовь к ближнему? – удивился виконт. – Студенты из благородных семей вдруг воспылали бескорыстными чувствами к обыкновенному содержателю гостиницы?

Вова, как человек, разбирающийся в жизни высших учебных заведений, пояснил:

– Пьют, собаки. Все деньги пропивают, а на опохмелку зарабатывают заученными на занятиях бытовыми заклинаниями. Неплохо устроились, гады… я в своё время по ночам вагоны с чугунными батареями разгружал.

Оклендхайм-младший кивнул и махнул рукой:

– Веди нас, Вергилий.

– Я не Вергилий, мой господин, – попрошайка коротко поклонился и представился. – Автоном Колпакиди к вашим услугам.

Удивительно, но трактир «Свинья и апельсин» на самом деле оказался весьма приличным заведением с чистыми комнатами для гостей, большими конюшнями для лошадей, с ванной в каждом номере и с твёрдой гарантией отсутствия насекомых. Вообще, всем часто казалось, что этот мир отличается от покинутой Земли в лучшую сторону именно чистотой. Во всяком случае, любой город Груманта или империи чище какого-нибудь Мухоедовска, Низкозадрищенска и многочисленных Свинбургов и Ишакабадов. Здесь не веют мусорные ветры из полиэтиленовых пакетов и пластиковых стаканчиков, здесь за выплеснутые на улицу помои могут посадить на кол, здесь нет пробок и выхлопных газов… Разумеется, нет многого из полезных вещей, но владельцам толстых кошельков есть на что обратить внимание и без них.

* * *

Толстый кошелёк появился у Карла Гржимека совсем недавно. Раньше небогатый дворянин из захудалого провинциального рода и подумать не мог, что когда-нибудь сможет за один день потратить месячное жалованье сотника пограничной стражи. А тут раз… и за обыкновенную комнату недрогнувшей рукой выложил кругленькую сумму. Хотя нет, рука дрогнула, когда толстобрюхий дядюшка Гарпагон заявил, что питание в оплату не входит. Ну разве не негодяй? В любой грумантской харчевне за такие деньги полгода будут кормить, поить, на руках носить и в задницу целовать. Правда, справедливости ради, напоят кислятиной, накормят тухлятиной, а отнести могут и на кладбище. Бывало и такое, что уж говорить.

Ввалившийся без стука северный варвар самым бесцеремонным образом оборвал ностальгические воспоминания Гржимека:

– Карл, ты жрать с нами пойдёшь или еду в номер закажешь? Я бы посоветовал поесть в общем зале, а то слуги имеют скверную привычку плевать и сморкаться в тарелки.

От перспективы получить жареное мясо под соусом из чужих соплей Гржимека передёрнуло, и он торопливо поднялся:

– Бегу.

– А вот бегать не нужно, – норваец поднял указательный палец и покачал им из стороны в сторону. – Полковникам бегать вообще не рекомендуется, хоть в мирное, хоть в военное время.

– Это почему же?

– Потом объясню, – отмахнулся рикс. – Пойдём, а то без нас всё сожрут.

Из всех новых друзей, ставшими таковыми по приказу Его Величества Джеронимо Первого, Карл ближе всего сошёлся с северным варваром. Тот привлекал бывшего пограничника весёлой бесцеремонностью, любовью к грубым шуткам, разумной наглостью, контролируемой яростью и прочими качествами, всё меньше и меньше встречающимися в дворянской среде. Природная естественность поведения, к сожалению, постепенно сменяется обезьяньими ужимками, вычурностью, напыщенностью и жеманностью.

А ещё норваец заслужил славу непревзойдённого кулачного бойца – на свадебном пиру по случаю женитьбы виконта Оклендхайма буйный рикс в одиночку расшвырял охрану имперского посланника и единственным ударом умудрился сломать тому челюсть, выбить четыре зуба, сотрясти мозговую железу и зашвырнуть бедолагу в камин. Ещё повезло, что по тёплой погоде там не было огня.

Правда, Гржимек оставался в неведении относительно магических талантов своего нового друга, но подозревал, что они значительно превышают его собственные. И вообще Карл до сих пор недоумевал, почему Его Величество выбрал для обучения в империи именно его, хорошего мечника, но никудышного мага.

– Ты как хочешь, а я пошёл, – норвайцу надоело ждать задумавшегося полковника. – Будешь потом голые мослы грызть.

По пути из Лютеции в Лунгдум Гржимек успел убедиться в отменном аппетите северного варвара, способного позавтракать за троих, пообедать за четверых, поужинать за пятерых, и всё равно укладывающегося спать с чувством лёгкого голода. Так что и в самом деле стоит поспешить.