Джон Стюарт Милль. Его жизнь и научно – литературная деятельность - [8]

К этому времени заканчивается первый период умственного развития Милля. Отец и позднее продолжал оказывать на него сильное влияние, но уже не в качестве наставника и учителя, а в качестве опытного друга, к авторитету которого сын всегда относился с величайшим уважением. В 14 лет Стюарт прошел всю школу воспитания и был признан отцом достаточно зрелым, чтобы обходиться без дальнейшего руководительства с чьей бы то ни было стороны.

Каковы же были результаты этого беспримерного в истории педагогики воспитательного опыта? Мы знаем, чему в каком возрасте учился Джон Стюарт Милль, но весь интерес вопроса заключается в том, чему он в действительности научился и как подействовали на него столь рано приобретенные знания.

Отец Милля считает себя компетентным во всех областях знания, но в действительности он был хорошо знаком только с логикой, психологией и политической экономией. Естественные науки были ему известны очень поверхностно, математика и того меньше. Что касается изящной словесности и искусства вообще, то в этой области Джеймс Милль сам признавал себя круглым невеждою. Таким образом, образование, которое он мог дать своему сыну, должно было быть в высшей степени односторонним. И действительно, несмотря на громадные затраты времени и сил, Стюарт Милль, по словам Бэна, в зрелых годах часто жаловался на разные пробелы в своем образовании и в особенности на то, что он слишком мало знаком с точными науками. Работая над «Системой логики», он затруднялся подыскивать примеры из истории науки и должен был обратиться за помощью к Бэну. Мы уже говорили, что Милль никогда не проделывал опытов и не наблюдал в действительности тех явлений, о которых знал по книжкам. Между тем его анализ методов опытного исследования можно считать одной из его самых крупных научных заслуг. Без всякого сомнения, для его работы было бы гораздо полезнее, если бы для экспериментирования на практике он употребил хоть немного того времени, которое он потратил на чтение греческих и римских классиков.

Точно так же историческое образование Милля не может быть названо особенно обширным. В юности он читает без разбора всевозможные исторические сочинения, увлекается изучением одной эпохи, в то время как предшествующие эпохи остаются ему совершенно неизвестными, перечитывает в разное время по нескольку раз одни и те же сочинения, возвращается к древней истории после того, как уже долгое время занимался новой, вообще изучает историю так, как будто у него не было никакого руководителя и он был предоставлен собственной любознательности. Насколько отрывочны были его исторические сведения, можно видеть из того, что, несмотря на весь свой радикализм, он до поездки во Францию был совершенно незнаком с историей французской революции. Эти крупные пробелы в его историческом образовании объясняются тем, что история не была для него предметом обязательного изучения, как классическая литература и математика. Он занимался историей добровольно, в свободное от остальных занятий время: исторические книги заменяли для него изящную литературу и служили отдыхом от обычной напряженной умственной работы. Это не могло не отразиться на характере его исторических познаний. Несмотря на усиленное чтение, Стюарт Милль не вынес из прочитанных книг основательного и полного знания истории.

В воспитании Милля более всего поражает наблюдателя то, что ребенка начали так рано обучать классическим языкам. Шести-семи лет он уже прочел целый ряд греческих книг, среди которых мы находим такие серьезные произведения, как диалоги Платона. Без всякого сомнения, далеко не все прочитанное было действительно усвоено мальчиком. Мы привели выше отрывок из «Истории Рима», написанный Миллем шести лет. Хотя этот отрывок и доказывает, что Милль был удивительно развит для своих лет, но мы не видим в нем следов того обильного чтения, которое, по-видимому, предшествовало его написанию. Сохранилось одно любопытное письмо Стюарта Милля к своим сестрам, написанное на латинском языке; оно доказывает, что Милль неважно владел латинским языком и мало чем превосходит в этом отношении многих своих сверстников. Точно так же он не вполне свободно понимал по-гречески, о чем можно заключить из того, что оригинал «Илиады» не произвел на него никакого впечатления, между тем как перевод Попа привел его в совершенный восторг и открыл ему глаза на поэтические красоты Гомера. Стюарт Милль был слишком завален работой, слишком много учился и читал; ему некогда было основательно знакомиться с изучаемыми предметами; он должен был на лету схватывать разные сведения и спешить дальше. Так, он говорит в своей «Автобиографии», что при изучении дифференциалов ему часто приходилось приниматься за высшие разделы математики, в то время как низшие разделы были усвоены им очень плохо. Понятное дело, что при такой системе работы масса труда должна была пропадать совершенно даром.

Итак, положительные сведения, вынесенные Миллем из школы его отца, были не так обширны, как того можно было ожидать по количеству затраченных усилий. Но результаты умственного воспитания нельзя мерить одним количеством приобретенных знаний; гораздо важнее развитие самих мыслительных способностей и умения трудиться. В этом заключается главная задача воспитания. Отец Милля никогда не заботился о полноте образования сына, но зато он делал все возможное, чтобы приучить Стюарта к самостоятельному мышлению. Когда встречались какие-нибудь затруднения, когда Стюарт чего-либо не понимал, отец не приходил к нему на помощь до тех пор, пока мальчик не исчерпывал всех сил, чтобы самому добиться успеха. Стюарту случалось по нескольку лет мучиться над решением какой-нибудь особенно трудной задачи. Это, конечно, очень замедляло его успехи в науке, но зато было в высшей степени полезно в смысле воспитания ума. Он с раннего детства привык логично и последовательно мыслить и разрешать разные сложные и запутанные вопросы. При сравнении Стюарта Милля с его сверстниками особенно поражает совершенно неестественное в столь юных годах развитие логических способностей мальчика. В 10—12 лет он ничего не принимает на веру, умеет блистательно аргументировать и защищать свои мнения, имеет законченное, выработанное мировоззрение и относится вполне сознательно ко всем явлениям окружающей жизни.