Джон Голсуорси. Собрание сочинений в 16 томах. Том 16 - [21]

Как раз к этому времени он облачился в адвокатскую мантию, на что ушла почти половина его капитала. Он, конечно, предпочел бы подождать с этим, если бы не понял, что, не поторопись он, его друзья X, У и Z его опередят. Этого надо было остерегаться, ведь он намеревался первым занять должность судьи. Проявив такой размах и решительность, он понял, как далеко шагнул вперед, и на радостях нашел время вступить в брак, благо наступили летние каникулы. Полтора месяца он почти не думал о своих друзьях X, У и Z. Но к концу сентября он узнал, что и они получили соответствующие предложения и тоже облачились в адвокатские мантии, и это разом вернуло его в нормальное состояние духа. Пришлось отставить жену на второй план и снова надеть хомут. Эти молодчики уж, конечно, постараются обогнать его при первой возможности, — и он на три недели урезал свой медовый месяц. Не прошло и двух лет, как стало ясно, что, если он хочет сохранить ведущее положение, нужно пройти в парламент. И вот вопреки собственным врожденным склонностям и даже вопреки склонностям избирателей он обеспечил себе место в парламенте. Каково же было его огорчение, когда, впервые вступив в парламент, он увидел там своих друзей X, У и даже Z. Не мудрено, что теперь, когда ему приходилось заседать в суде и в парламенте, он осунулся и очень пожелтел; а его жена стала выражать недовольство. Чтобы ее утихомирить, он решил дарить ей ежегодно по младенцу: если он хочет удержать свое место в начатом большом состязании, ему необходимо полное спокойствие в семейной жизни; ведь милые друзья X, У и Z не преминут воспользоваться его слабым здоровьем. Ни у одного из его ненавистных конкурентов не было столько детей. К своим обязанностям в парламенте он относился формально; он был слишком занят собой и своей карьерой, и в его сознании никак не укладывалось, что все мелкие мероприятия, которые ему непрерывно приходилось обсуждать, могут принести пользу людям, с жизнью которых он не имел ни времени, ни охоты ближе познакомиться. Когда тебе приходится ежедневно, чуть вставши, подготовиться к двум процессам, позавтракать, отправиться в суд, просидеть там с половины одиннадцатого до четырех, после этого идти в Палату и сидеть там, пока не уйдет твой друг Z (самый ненавистный из всех), и выступать, если выступил твой друг X или если тебе кажется, что твой друг У намеревается выступить; затем пообедать, подготовиться к двум процессам, поцеловать жену, мысленно сравнить свою только что приобретенную картину с последней покупкой друга, выпить стакан ячменного отвара и лечь в постель, — то после всего этого у тебя просто не останется времени подумать о собственной жизни, тем более о жизни своего ближнего. Иной раз он понимал, что следовало бы от чего-нибудь отказаться, но об этом, конечно, не могло быть и речи, ведь его друзья тотчас же вырвались бы вперед. Вместо этого он стал принимать патентованное средство «Витоген». Тогда фирма воспользовалась для рекламы его фотографией с вылетающими изо рта словами: «Витоген творит со мной чудеса!» Но на соседней странице была помещена фотография его друга Z со словами: «Я ежедневно упиваюсь стаканом Витогена», — вылетающими из его рта. После этого наш герой решил, не без некоторого риска, увеличить дозу до двух стаканов, лишь бы опередить соперника.

Порой ему казалось, что, выбери он себе военную или духовную карьеру, сделайся биржевиком или литератором, его жизнь была бы куда спокойнее: не мог же он признать, что в самом себе вынашивает микроба собственной судьбы.

Так, когда ему случалось заметить закат солнца, горы или даже море, врожденное чувство красоты подсказывало ему: «Хорошо бы этим полюбоваться!» Но какое там, разве он мог себе это позволить. Однако если бы ему стало известно, что друг Z нашел-таки время понаслаждаться красотами природы, он уж, конечно, выкроил бы время и для этого.

Приближался день вступления в судейские обязанности, и он все пристальнее вглядывался в своих друзей X, У и Z; если они будут назначены раньше него, это может помешать его окончательной победе. Поэтому, когда однажды летним утром ему сообщили, что его друг X тяжело заболел и вряд ли поправится, он вздохнул с облегчением, хотя и огорчился. Он непрестанно интересовался здоровьем друга, и его интерес был вполне искренен. Друг его скончался перед закрытием судебной сессии. В продолжение летних каникул он непрестанно думал о несчастном и о том, как преждевременно оборвалась его карьера. Тут его осенила мысль превзойти самого себя, написав книгу. Он выбрал тему «Вред соревновательства в современном государстве» и трудился над книгой всю осень, посвящая ей каждую минуту, которую только мог урвать, благо он в это время был свободен от парламентских обязанностей. Книга поможет ему выделиться среди своих друзей У и Z в глазах правительства, покровительствующего литераторам. Он завершил свой труд к рождеству и позаботился, чтобы его поскорее напечатали. Какова же была его досада, когда через два дня после того, как он кончил свое произведение, он узнал о предстоящем выходе в свет книги его друга Z под заглавием «Радость жизни или наслаждение минутой». И дернуло же этого господина выступать в печати, да еще на тему, в которой он ничего не смыслит! Эта книга появилась за неделю до книги нашего героя. Он с беспокойством проглядывал отзывы, так как все они были благожелательные. Как же теперь вернуть себе первенство? Не будь он женат, можно было бы жениться, скажем, на дочери какого-нибудь важного лица, но теперь это было невозможно — и поэтому ему оставалось только передать свое собрание картин во временное пользование Национальной галереи. Так он и сделал примерно в середине мая, к немалому огорчению жены. А в воскресенье, 1 июня, он прочитал в газете, что его друг Z пожертвовал Британскому музею свою библиотеку. Зато в июле его друг У неожиданно получил пэрство после смерти двоюродного брата, и дышать стало легче. С пэрством к У перешло значительное поместье; уж этот-то, во всяком случае, теперь выйдет из борьбы; ему, в сущности, больше некуда рваться. Эти предположения оправдались; и теперь поле битвы оставалось только за ним и его другом Z.