Джоан Роулинг. Неофициальная биография создательницы вселенной «Гарри Поттера» - [69]
Джоан узнает об интервью бывшего мужа от друга, который позвонит ей, чтобы убедиться, что она не приняла это слишком близко к сердцу. Он понимает, что она совершенно ничего не подозревала, и становится невольно источником плохих вестей.
В общем, Роулинг реагирует с завидным самообладанием: «Каким-то образом это было для меня облегчением. Я знала, что это произойдет. А теперь — что сделано, то сделано»[278].
Неделю спустя в одном из таблоидов появляется первая история про нее, выдуманная от начала до конца, и в эту минуту она понимает, что плотно попала под огонь прессы. Это открытие заставляет ее заморозить работу над четвертым романом «Гарри Поттер и Кубок огня» (над которым она уже работала, заканчивая «Узника Азкабана»): в тот день, вместо того чтобы, как обычно, писать в любимом кафе, она блуждает по городу и записывает кое-какие наброски. Затем она отправляется на Принсесс-стрит, самую большую торговую улицу Эдинбурга, и покупает кольцо с огромным и дорогим аквамарином, то есть нечто настолько заметное, что одна подруга сочтет это кольцо способным оставить крупный шрам на лице любого, кто решится напасть на писательницу. То есть приобретение кольца не столько легкомысленная и утешительная прихоть, сколько символический жест самообороны — Джоан называет его своим кольцом «Никто-меня-не-сразит». Короче говоря, это своего рода обещание самой себе никогда не поддаваться давлению СМИ, скрепленное выразительной драгоценностью. Роулинг понимает, что она по сути провела пять лет в голове одиннадцатилетнего подростка, пытаясь представить, каково это — стать центром всеобщего внимания после анонимности, — и вот теперь сама оказывается словно отражением собственной истории, только в реальности. В документальном фильме «Гарри Поттер и я» автор, оглядываясь назад, заявила, что если бы кто-нибудь сказал ей, что начнется после публикации «Философского камня», она ни на секунду не поверила бы. И даже если бы собеседник в конце концов смог убедить ее, она не уверена, стоило ли продолжать, потому что невозможно даже представить себе, насколько тяжело выносить бешеную популярность. Как она объясняла на передаче «Ричард и Джуди» в 2006 году и на шоу Опры в 2010 году, ей позволило выжить под светом этих гигантских софитов по крайней мере то, что в период работы над первыми тремя книгами она постоянно внутренне отрицала очевидное. Феномен, порожденный ее романами, можно сравнить со взрывом, который произвели «Битлз» в области музыки. Но тогда четверо музыкантов группы могли поддерживать друг друга, чтобы не потерять чувство реальной жизни, а ей было не к кому обратиться. Более того, ни один другой писатель в истории литературы никогда не оказывался даже приблизительно в схожей ситуации, поэтому у Роулинг не было коллег, которые могли бы дать ей совет, как справиться с этой буквально обрушившейся на нее лавиной популярности.
На разработке четвертого романа негативно отражается не только растущее давление СМИ. Хотя Джоан планировала сюжет книги с 1993 года и уже выполнила около трети своей работы, она с ужасом осознает, что в нем есть логическая дыра, которая прерывает связь с финалом саги.
«Кубок огня» — важная книга, представляющая собой по существу сердце серии: в ней происходит кульминация событий, начавшихся в первых трех романах, и из нее растут корни событий, кульминацией которых станут следующие три книги. Поэтому сюжет требует тщательной проработки и повышенного внимания. Однако общественное давление, накопившаяся к этому моменту усталость, а также тот факт, что она больше полагается на память, чем на свои записи, будучи убежденной, что знает мир «поттерианы» как свои пять пальцев, — все это и становится опасными препятствиями в работе. Она вынуждена на этом этапе пожертвовать двумя персонажами и некоторыми ответвлениями истории, внести соответствующие изменения и наилучшим образом перестроить решающую десятую главу. Эта глава будет переписываться Роулинг тринадцать раз.
До этого момента — кроме короткого вынужденного перерыва в работе над «Тайной комнатой», вызванного шоком от контракта с издательским домом Scholastic, — Джоан работала во все более ускоряющемся темпе: пять лет ушло на первую книгу, два года на вторую, год на третью. Поэтому ее планы на четвертую книгу заключались в том, чтобы писать в среднем по восемь-девять часов в день и закончить ее примерно через восемь месяцев. Но вышеперечисленные подвохи нарушают все планы, и в какой-то момент Джоан даже отчаянно мечтает сломать руку, чтобы тем самым оправдать задержку перед издателями. И не только: проведя какое-то время без курения на жевательных резинках «Никоретте»[279], она то и дело выкуривает сигарету, не переставая жевать резинку. Возникающая при этом передозировка никотина вызывает опасные сбои сердцебиения.
Наконец пробуксовка в целом преодоляется, хотя иногда Роулинг приходилось работать по десять часов в день. Количество написанного росло в геометрической прогрессии, а дата публикации отодвинулась всего на два месяца по сравнению с изначально запланированной издательством.
