Джейк - [67]

— Давай, — насмешливо произнес Зик. — Это индейцы продали меня фермерам.

Шон схватил Хоука и поволок к Изабель.

— Ты был немного груб, а? — спросил Джейк Зика.

— Фермеры грубее.

Изабель никогда не видела такой несчастной, понурой группы. Ее слегка обидело, что никто не обратил внимания на завтрак, приготовленный лучше, чем обычно, но она приказала себе подождать. Мальчики слишком страдали с похмелья, чтобы заметить хоть что-то, что не прыгает и не отодвигает тарелки. Даже Пит и Вилл молчали.

Интересно, как мальчики смогут ехать верхом, когда не могут ходить? Она была уверена, что ничего не получится, когда Люку не удалось достаточно сильно затянуть подпругу. Седло соскользнуло с лошади, и Люк вместе с ним.

Джейк молнией был рядом, говоря, что Люк задерживает всех остальных, и если фермеры их поймают, он будет виноват в этом. Люк еще упорнее старался вернуть седло на лошадь и нагнать остальных. Даже Брет сел в седло и помогал выгонять стадо.

— Джейк зол, как черт, верно? — спросил Вилл, когда в лагере остались только он, Изабель и Пит.

— Работай и не ругайся, — велела Изабель. — Мы должны загрузить фургон и выехать, пока они не скрылись из вида.

— Это не проблема, — уверил Пит. — Они чуть живы с похмелья, половина попытается загнать стадо обратно в кусты.

Изабель сомневалась, чтобы кто-то из них был настолько плох, но из восьми мальчиков шестеро с похмелья. Вряд ли они смогут сделать хотя бы пять миль.

К полудню Изабель знала, что сильно недооценила решимость Джейка в первый день проехать двадцать миль. Она осознала, что мальчики получили более сильное наказание, чем она или Джейк могли придумать.

Шон повязал голову платком, каждые полчаса смачивая его холодной водой. Люк стонал каждый раз, когда лошадь меняла аллюр. Хоук, пребывающий в мрачном молчании, срывал злость на каждой корове, пытающейся повернуть обратно. Чет был бледен от усилий сосредоточиться. Бака рвало. Изабель не обманывалась на счет того, что они никогда больше не будут пить, но была уверена — прежде хорошо подумают, когда и сколько.

Солнце жгло с неослабевающей силой. По спине и между грудей бежали струйки пота, к влажной коже прилипала пыль, и Изабель чувствовала себя ужасно грязной.

Стадо достигло холмистой местности с глубокими каньонами. Травы стало гораздо меньше, она была ниже, грубее. Это явно менее гостеприимная земля. Не удивительно, что поселенцы отдали ее индейцам.

У Изабель было много времени наблюдать Джейка в седле. Она не осознавала, каким привлекательным этот мужчина может выглядеть на лошади. Он гордо сидел в седле и, несмотря на усталость и жару, не горбился и не сутулился. Он успевал всюду, ободряя, руководя, помогая. Казалось, заранее предугадывал, где может случиться беда, до того как это происходило, знал, когда кому-то из мальчиков нужна легкая помощь или грубый окрик.

В последние полчаса Джейк позволил Виллу и Питу ехать с флангов. Изабель предпочла бы оставить их в фургоне еще несколько дней, но малыши буквально выпрыгивали из штанов от гордости, что, наконец, стали настоящими ковбоями.

Изабель решила, что никогда не поймет мужчин, даже самых маленьких. Их ничто не влечет так, как опасность. Она вспомнила, как не терпелось ее жениху уйти на войну. Теперь вот Вилл и Пит, еще дети, рвутся сражаться с огромными лонгхорнами.

Мэтту каким-то образом удалось занять место позади Вилла. Неприязнь к Джейку все росла, даже глаза засверкали. Изабель решила, что это ревность, которая растет по мере того, как Вилл сильнее привязывается к Джейку.

Джейк подъехал к фургону, и Изабель не смогла подавить волнения. Почему она считала своего жениха привлекательным? Все воспоминания о нем бледнели в сравнении с Джейком. Она почувствовала, как напряглось тело, попыталась успокоиться, но сердце забилось быстрее, дыхание затруднилось.

— У вас все в порядке? — Да.

На самом деле все было ужасно. Смешно, но она когда-то считала, что в Саванне жарко, хотя там всегда можно было найти тень или ощутить дуновение ветерка с реки. И всегда было холодное питье. Сейчас Изабель подмывало последовать примеру Шона и полить голову холодной водой.

— Я поеду вперед и поищу место для ночлега, — сказал Джейк. — Вернусь через два-три часа.

Изабель открыла рот, чтобы возразить, но молча закрыла его — она должна нести свое бремя в этом путешествии. Если это значит остаться на несколько часов одной с мальчиками, придется привыкать.

— Чет отвечает за стадо, — продолжал Джейк. — Если что-то будет не так, он уберет мальчиков с дороги и даст коровам самим позаботиться о себе. Вас это тоже касается.

Какое-то время Джейк ехал молча.

— Я дал ему револьвер, — сказал он наконец. — И хочу, чтобы у вас тоже было оружие, — он протянул кольт.

Изабель поежилась.

— Я не умею им пользоваться.

— Просто наставьте и спустите курок. Вы промахнетесь, но, возможно, шум отпугнет кого-нибудь.

Она не взяла револьвер, и Джейк склонился с седла и положил его на сиденье рядом.

— Я вернусь как можно быстрее.

Изабель никогда не считала себя трусихой, но готова была признать, что чувствует себя намного лучше, когда Джейк рядом. Настоящее одиночество в этой дикой местности намного превосходило все, что она могла когда-нибудь вообразить. Лишь несколько холмов нарушали широкую гладь ровной, покрытой травой прерии, протянувшейся до горизонта.