Джерри - человек - [2]
— Какая очаровашечка! — прожурчала она. — Иди сюда, Наполеон!
Слон поглядел на Блэксли, а когда тот кивнул, вразвалку подошел к ней и положил хобот ей на колени. Она почесала у него за ушами, и он блаженно застонал.
— Покажи даме, как ты пишешь, — распорядился Блэксли. — Принеси принадлежности из моей комнаты.
Наполеон выждал, пока она не почесала особенно зудящее местечко, а затем выплыл из приемной и почти сразу возвратился, неся несколько листов плотной белой бумаги и большущий карандаш. Положив лист перед миссис ван Фогель, он изящно придавил его передней ногой, ухватил карандаш «пальцем», завершающим хобот, и вывел кривыми заглавными буквами: «Я ВАС ЛЮБЛЮ».
— Дусик! — Миссис ван Фогель упала на колени и обняла его за шею. — Я его беру! Сколько?
— Наполеон входит в серию из шести особей, — осторожно сказал Блэксли. — Вы предпочтете быть владелицей единственной модели или остальные можно продать?
— Ах, мне все равно! Мне нужен Наппи! А что, если я напишу ему записочку?
— Разумеется, миссис ван Фогель. Только печатными буквами покрупнее и самые обиходные слова. Наполеон знает их практически все. Его цена, как одного из серии, триста пятьдесят тысяч долларов. В эту сумму входит пятилетняя оплата услуг его ветеринара.
— Выпиши джентльмену чек, Бронси, — бросила она через плечо.
— Но, Марта…
— Не нуди, Бронси! — Она нагнулась к слонику и начала выводить печатные буквы, даже не обернувшись, когда вошел доктор Каргру в белом халате и белой шапочке. От него веяло знобящим холодом. После небрежного рукопожатия он сунул в рот сигарету и сел. Блэксли объяснил суть дела.
Каргру мотнул головой — физически невозможно.
Ван Фогель встал.
— Очевидно, — произнес он высокомерно, — мне следует обратиться в лабораторию Новожизни. Я прибыл сюда, потому что мы финансово заинтересованы в этой фирме, а я наивно поверил вашей рекламе.
— Сядьте, юноша! — прикрикнул Каргру. — Обращайтесь к этим косоруким идиотам, если вам так хочется. Но предупреждаю: они крылья и у кузнечика не вырастят. И сперва послушайте меня. Мы можем вырастить что угодно, и оно будет жить. Я могу создать для вас живое нечто — животным я его не называю — точь-в-точь, как этот стол. Оно будет абсолютно бесполезным, но живым. Будет поглощать пищу, пользоваться химической энергией, выбрасывать экскременты и проявлять раздражимость. Но это была бы дурацкая затея. Стол и животные существуют в разных планах. Их функции различны, а потому они различаются формой. Сделать для вас крылатую лошадь я могу…
— Но вы же только что сказали, что не можете…
— Не перебивайте. Я могу сделать крылатую лошадь, точно такую, как на иллюстрациях к сказкам. Если вы заплатите, мы ее сделаем, мы же коммерческое предприятие. Но летать она не будет.
— Почему?
— Потому что ее тело не создано для полета. Древние мифотворцы понятия не имели об аэродинамике, а о биологии знали и того меньше. Они просто снабдили лошадь крыльями, присобачили их с помощью канцелярских кнопок и клея. Но для создания летательного аппарата этого мало. Запомни, сынок, что животное — это машина, работающая по принципу внутреннего сгорания с контрольной системой, оперирующей рычагами, и гидравлическими системами. В аэродинамике петришь?
— Ну, я пилот.
— Х-м-м-м! Раз так, попробуй понять вот что: двигателя для полета у лошади нет. Она работает на сжигании сена, а этого мало. Мы могли бы приспособить пищеварительную систему лошади к потреблению только сахара, и тогда, возможно, у нее хватало бы энергии на коротенькие полеты. Но на мифического Пегаса она похожа не будет. Для прикрепления летательной мускулатуры ей понадобится грудина футов десять длиной, а размах крыльев понадобится, пожалуй, в восемьдесят футов. В сложенном виде крылья будут накрывать ее наподобие шатра. Через кубически-квадратный камень преткновения не перепрыгнешь!
— А?
Каргру нетерпеливо пожал плечами.
— Подъемная сила определяется размерами, возведенными в квадрат, а нагрузка при прочих равных равна тем же размерам, возведенным в куб. Я мог бы, пожалуй, сделать для вас Пегаса величиной с кошку, более или менее сохранив желаемые пропорции.
— Нет! Я хочу ездить на нем. Размах крыльев мне даже нравится, а большую грудину я как-нибудь стерплю. Когда я мог бы его получить?
Каргру поморщился, снова пожал плечами и ответил:
— Надо проконсультироваться с Б'на Крийтом. Он засвистел, зачирикал, часть стены перед ними словно растаяла, и они увидели лабораторию. Передний план трехмерного изображения занимал марсианин в натуральную величину.
Едва это существо зачирикало, отвечая Каргру, миссис ван Фогель взглянула на него и сразу отвела глаза. Глупо, конечно, но вид марсиан вызывал у нее дрожь отвращения — а уж тем более таких, которые придавали себе получеловеческое обличие.
Минуты две марсианин и Каргру продолжали чирикать и жестикулировать, а потом Каргру повернулся к ван Фогелю.
— Б'на рекомендует, чтобы вы выбросили это из головы, и спрашивает, не предпочтете ли вы отличного единорога, а то и пару с гарантией нормального размножения?
— Единороги — позавчерашний день. А сколько времени надо на Пегаса?
Роберт Энсон Хайнлайн (1907–1988) — «Гранд-мастер» американской и мировой science fiction, неоднократный лауреат премий «Хьюго» и «Небьюла», еще при жизни обеспечивший себе место в «Зале Славы НФ», один из величайших авторов XX века, во многом определивших лицо современной научной фантастики. Его произведения экранизированы и переведены на множество языков, его неудержимая фантазия до сих пор изумляет все новые поколения читателей.Его предали. Предали те, кого он считал другом и любимой женщиной. Его гениальные изобретения — в чужих руках, а сам он — проснулся после гипотермии спустя тридцать лет после того, как еще можно было что-то изменить.
За эту книгу Хайнлайна называли милитаристом.Когда Землю атакует опасный враг — совершенно чуждая и бесконечно далёкая от людей цивилизация багов — разумных насекомых, смелым и отважным звёздным десантникам остаётся только одно: встать на защиту родной планеты. В этой войне нет места перемирию и поиску понимания между врагами. Вопрос может решить только сила.Но «Звёздный десант» — не просто боевик. Это ещё и социальная фантастика. В описанном обществе тяготы, лишения, боль и смерть солдата — добровольная жертва, которую он должен принести, чтобы получить право решать за других…© alex2Премия за достижения в научной фантастике (Премия «Хьюго») в 1960 г. (категория «Роман»).
Роберт Хайнлайн вошел в американскую литературу в начале 40-х годов и оказал глубочайшее влияние на развитие в ней научно-фантастического жанра. Вот как оценивает его творчество Артур Кларк: «Боб Хайнлайн — один из основателей современной научной фантастики и первый исследователь многих тем, ставших за последнее тридцатилетие основными в ней. Вряд ли будет преувеличением сказать, что влияние, оказанное им на развитие жанра, можно сравнить только с влиянием, оказанным Уэллсом, также посеявшим семена, всходы которых с энтузиазмом пожинали последующие поколения фантастов».
Джонатан Хог не помнит, что он делает днем. Совсем! И прибегает к помощи частных детективов, чтобы выяснить это. То, что те выясняют, может напугать кого угодно…Из этого романа вышли такие голливудские шедевры, как «Матрица» и «Быть Джоном Малковичем». Именно в этом романе у небоскребов впервые появились несуществующие этажи, а реальность превратилась в бесформенную серую массу, которая проглядывает сквозь щели в декорациях жизни. Хайнлайн создал очень убедительный роман о том, что мир перестает существовать в тот самый момент, когда мы перестаем о нем думать.
Земля безнадежно обречена – коварные пришельцы с Титана, тайно высадившиеся на нашей многострадальной планете, начали свое победное шествие, превращая ничего не подозревающих людей в своих рабов. Эти твари, слабые и беспомощные в собственном теле, паразитируют на людях, подчиняя их своей воле и используя для достижения своих целей. Их хитрости и коварству нет предела, но на пути инопланетных захватчиков встают доблестные агенты таинственного Отдела – глубоко законспирированной спецслужбы, о существованиикоторой знает лишь президент США..
Герой — землянин Майкл Валентин Смит, воспитанный древней мистической марсианской цивилизацией — возвращается на Землю, где, благодаря своим способностям к экстрасенсорному восприятию и особой философии (соединение религии, любви, аутотренинга, мистицизма и оккультизма, сексуальной «либерализации», теории коммун-«гнезд» и т. п.), а также помощи друга и учителя — экстравагантного адвоката, резонера и всезнайки Джубала Хэршо, становится мессией. Успеху романа, местами перегруженного диалогами и монологами, способствовала иконоборческая позиция автора, смело пошедшего на низвержение многочисленных табу НФ — в основном сексуальных и религиозных, ярко, сочно выписанные характеры, а также в немалой степени отстраненная авторская ирония.Альтернативные названия [= Чужой в чужой земле; Пришелец в земле чужой; Чужак в стране чужой; Чужак в чужом краю; Чужой в стране чужих].
Археолог Семён Карпов ищет сокровища атанов — древнего народа, обладавшего высокой культурой и исчезнувшего несколько тысячелетий тому назад. Путь к сокровищу тесно связан с нелогичной математикой атанов, в которой 2+2 в одном случае равняется четырём, в другом — семи, а в третьем — одному. Но только она может указать, где укрыто сокровище в лабиринте пещер.
На очень похожей на Землю планете космолингвист встретил множество человекоподобных аборигенов. Аборигены очень шумны и любопытны. Они тут же принялись раскручивать и развинчивать корабль, бегать вокруг, кидаться палками и камнями. А один из аборигенов лингвисту кого-то напоминал…
Американцы говорят: «Лучше быть богатым, но здоровым, чем бедным, но больным». Обычно так оно и бывает, но порой природа любит пошутить, и тогда нищета и многочисленные хвори могут спасти человека от болезни неизлечимой, безусловно смертельной для того, кто ещё недавно был богат и здоров.
Неизлечимо больной ученый долгое время работал над проблемой секрета вдохновения. Идея, толкнувшая его на этот путь, такова: «Почему в определенные моменты времени, иногда самые не гениальные люди, вдруг, совершают самые непостижимые открытия?». В процессе фанатичной работы над этой темой от него ушла жена, многие его коллеги подсмеивались над ним, а сам он загробил свое здоровье. С его больным сердцем при таком темпе жить ему осталось всего пару месяцев.
У Андрея перебит позвоночник, он лежит в больнице и жизнь в его теле поддерживает только электромагнитный модулятор. Но какую программу модуляции подобрать для его организма? Сам же больной просит спеть ему песню.
Несмышленыши с далёкой планеты только начали свое восхождение по лестнице разума. Они уже не животные, но ещё и не разумные существа. Земляне выстроили для них Дворец изобретений человечества. В его стены вмурованы блоки с записями о величайших открытиях. Но что-то земляне забыли…