Джентльменское соглашение - [30]

— Зато мог получить огромное влияние, — сказал Дронго. — Ведь они определяли человека, который выступит от их имени на переговорах и будет в глазах всего мира фактическим владельцем. Остальные будут фигурировать лишь постольку-поскольку. Возьмем Абрамовича. Никого не интересуют банки, в которых он может брать кредит, или его возможные компаньоны. Все знают, что он фактический владелец «Челси». А проценты остальных владельцев никого не интересуют.

— Но все знают, что он и есть владелец.

— Верно. Но здесь один человек представлял бы интересы остальных. Поэтому они и решили устроить подобную игру. Но так как они предложили мне принять участие в этой необычной игре, я посчитал возможным не только поменять отель, в котором собирался жить, но и побывать в казино за день до игры.

Таунс внимательно слушал.

— И в этот вечер я увидел там погибшего Алексея Палийчука. Внешне он вел себя нормально. Пришел играть в казино, проигрывая или выигрывая крупные суммы. Он был членом клуба и мог ходить в казино в любое время. Но меня смутил один момент. Во-первых, он общался с погибшим крупье Джильбертом, тогда как по строгим правилам казино клиенты не могут общаться с крупье. Более того, они даже прошли в другую комнату, не обращая внимание на камеры, которые наверняка зафиксировали подобный факт. Мне кажется, вам нужно допросить руководство казино на предмет подобных контактов. Ведь они очень строго следят за такими отношениями клиентов и своих служащих. Почему они не пресекли подобные отношения и позволили мистеру Джильберту быть крупье в столь сложной игре? Предположим, что они не знали об игре, но не знать о контактах Палийчука с Джильбертом они не могли. Их операторы должны были зафиксировать общение этих двоих.

— Мы это проверим, — согласился инспектор. — Больше ничего не хотите мне сказать?

— Хочу, — Дронго чуть помедлил. — В тот вечер там был еще один человек. И его присутствие смутило меня более всех остальных.

— Кто?

— Некий Константин. Фамилию его я не знаю. Но он помощник или телохранитель Николая Парыгина. И я видел, как они общались. Вернее, как он общался с этими двумя погибшими.

— Телохранитель Парыгина? — переспросил явно заинтересовавшийся Таунс. — Вы не могли спутать?

— Нет. Я его узнал. Он подходил к Парыгину в самолете, когда мы сидели рядом, и я его запомнил. Это был он.

— Самого Парыгина не было?

— Я его не видел. Но общение телохранителя с другим игроком вызывает подозрение. Либо этот телохранитель собирался предать своего хозяина, либо действовал по его поручению.

— Вы никому не говорили об этом?

— Сказал Парыгину. Час назад. Надеюсь, что он не убьет своего телохранителя, а попытается все выяснить.

— Черт возьми! — вырвалось у инспектора. — Почему вы об этом сразу мне не сказали?!

— Вот сейчас и сказал. Честно говоря, мне не нравится ни этот Парыгин, ни его телохранитель. Поэтому я решил, что будет лучше, если они разберутся между собой.

Таунс поднял трубку и попросил машину с двумя сотрудниками. Затем обратился к Дронго:

— Если кто-нибудь из них погибнет, я предъявлю вам обвинение в пособничестве убийце. Между прочим, где вы сами были в час дня?

— В полдень у меня была встреча в «Гровноре». Я там пил чай, и у меня есть алиби. Примерно в половине первого я оттуда вышел и пошел пешком к своему отелю. Я бы не успел доехать на машине до дома мистера Джильберта, застрелить его и снова вернуться. Примерно в половине второго я был у себя в отеле.

— Ясно, — Таунс махнул рукой. — Можете идти. До свидания.

Дронго медленно встал и пошел к выходу. Таунс обогнал его в коридоре, спускаясь вниз по лестнице. Когда Дронго вышел на улицу, на часах было около пяти. Он подумал, что кто-то из игроков может сегодня не явиться на вечернее совещание. От здания Скотленд-Ярда было не так далеко до его отеля, и он решил пройти пешком. Тем более что у него было больше двух часов до назначенной встречи в «Дорчестере».

Но когда он подходил к своему отелю, из припаркованной рядом с отелем машины вышла молодая женщина. Она сидела за рулем «Рено». Дронго не сразу ее узнал. Волосы были спрятаны под беретом. Темный бесформенный плащ скрывал фигуру. Она шагнула к Дронго, снимая черные очки.

— Добрый день, — отрывисто сказала она. Это была Евгения Тарутина.

«Только ее мне и не хватало для полного комплекта», — подумал Дронго.

— Здравствуйте. Для чего нужен этот камуфляж?

— Чтобы меня не узнали.

— Вы ждали меня?

— Да, — кивнула она, — мне нужно с вами поговорить.

— Что случилось?

— Не на улице, — она посмотрела по сторонам. — Мне очень важно поговорить именно с вами. Я случайно узнала, где вы остановились. Слышала, как говорил о вас Николай Николаевич. И решила, что мне нужно обязательно с вами увидеться.

— Идемте ко мне в номер, — предложил он.

— Нет, — она остановилась, нерешительно глядя на него. — Я не хотела бы подниматься к вам в номер.

— Вы боитесь за свою репутацию? — усмехнулся Дронго.

— Нет. Я боюсь совсем за других людей. Где мы можем поговорить? Только не у вас в номере.

— Пройдемте в бар, — решил Дронго, — там сейчас не должно быть много посетителей.

Она кивнула в знак согласия. В баре действительно почти никого не было, за исключением двух мужчин, сидевших в углу за двумя высокими бокалами пива. Она испуганно оглянулась и присела за столик. Дронго попросил принести им минеральной воды. Для женщины он заказал капуччино, для себя зеленый чай. Он обратил внимание, что она не снимает даже берет. Им быстро подали чай, кофе, воду.