Дженни - [9]

Дженни работала у матросов и приносила рассказы об их странностях. Один матрос прожил десять дет в пещере, хотел стать отшельником, но передумал; другой был парикмахером, завивал дам, пока не спалил кому-то волосы; а боцман по имени Энгус вышивал. Кто-то из новых стал над ним смеяться, но Энгус свалил его одним махом; а когда тот пришел в сознание, ему объяснили, что смеяться нечего, ибо могучий боцман сдает куда-то свои изделия и получает по три фунта за штуку.

Крутясь среди людей, Дженни все лучше понимала их язык. Тяготило ее лишь то, что на судне грязно. Питера грязь не раздражала, и ему жилось совсем хорошо. Кормили их так, что мышей они и не пробовали. Работали они ночью, и то мало. После завтрака они спали, встречались после обеда и в хорошую погоду гуляли по палубе, а в плохую тренировались, отрабатывая все движения и приемы, которые необходимы настоящему, самостоятельному коту.

Глава 12. КОТ ЗА БОРТОМ!

С бесконечным терпением Дженни учила Питера управлять своим телом. Они отработали поворот в воздухе, и он научился менять направление. Он почти летал, радуясь силе и свободе, приходившим к нему, когда он кувыркался в воздухе. Наконец он усвоил самое важное: как извернуться на лету, чтобы упасть на все четыре лапы.

Бывали у них и тихие часы, когда они лежали рядом на солнышке или в трюме, и Питер спрашивал Дженни о разных вещах. Например, он не знал, почему она любит сидеть, где повыше, и она ему объяснила, что много, много лет назад кошки спасались от врагов, прыгая на скалы и на ветки, а оттуда глядели вниз, не приближается ли опасность. С тех же самых времен, сказала она, кошки полюбили тесные закутки, где они защищены со всех сторон, и теперь норовят улечься в коробке или в ящике стола.

Да, Дженни многому научила его, и все же, когда пришло испытание, он еще не был настоящим котом.

Началось с большой победы. День был ясный, небо чистое. Пароход наверстывал упущенное и двигался довольно быстро. Питер дремал на складе, поджидая трех часов, когда наступало самое тихое время. Дженни поджидала того же часа на корме, греясь на перилах, которые по-морскому называются леером.

Без десяти три Питер проснулся и наскоро умылся. Потом он сладко потянулся, предвкушая, как расскажет Дженни про одного смешного моряка. Память у Питера еще перебивала ощущения, а то бы он почувствовал запах раньше. Когда же он увидел, было почти поздно.

К своему удивлению, он понял, что не вспоминает уроков, но мыслит совершенно четко. Прыжок он выполнил безупречно, все делал как надо. Ровно в три он появился на корме, чтобы отчитаться перед Дженни.

Судовой плотник увидел его первым и закричал:

– Эй, глядите! Белый слона тащит!

Крики разбудили Дженни. Она не собиралась крепко спать, но пригрелась на солнце, море ее укачало, а теперь она проснулась внезапно и не поняла, кто кого тащит, кто кого убил. Ей показалось даже, что они еще дерутся. Не теряя времени, она издала дикий вопль, кинулась на помощь, перевернулась на лету и упала в море.

Бывший отшельник посочувствовал Питеру:

– Пропала твоя подружка!..

Но Питер его не слышал. Выпустив жертву, он белой полоской сверкнул в воздухе и перелетел через леер.

Глава 13. КАК МИСТЕР СТРЭКЕН ПРЕДСТАВИЛ ДОКАЗАТЕЛЬСТВА

Питер с громким всплеском шлепнулся в воду. Вода вздымалась, пенилась, кипела, завивалась водоворотом. Кроме того, она была невыносимо холодной.

Питера закрутило и понесло куда-то, затянуло вниз, вытолкнуло вверх и прежде, чем он успел глотнуть воздуха, свова потянуло в зеленые глубины. Грудь у него лопалась, но он бил всеми лапами, пока ему не удалось вынырнуть подальше от корабля. Здесь, вдали от водоворотов и удушающей пены, кот поплыл по соленому морю, похожему на зеленое стекло.

Ярдах в пятидесяти он увидел черное пятнышко и попытался крикнуть: «Дженни, держись!», но только набрал полный рот воды. Однако ему показалось, что он слышит слабый крик, и, держа голову, он с удвоенной силой заколотил лапами. Мокрая головка с крепко прижатыми ушами то и дело исчезала под водой. Слабый голос доносился до него, и он разобрал слова:

– Питер, плыви назад!

Головка исчезла. Питер колотил по воде, но он уже не знал, куда плыть, и потерял бы Дженни, если бы кончик хвоста не высунулся из-под воды, как буек. Тогда по-человечески, не по-кошачьи Питер нырнул с открытыми глазами, осторожно вцепился зубами в полосатую шкурку и быстро выскочил наверх.

Он поплыл очень медленно, стараясь держать над водой и свою и ее голову и понимая, что долго так не проплывет. Берег был милях в двух, и Питеру в первый раз стало по-настоящему страшно. На корабль он не глядел, чтобы не видеть, как тот становится все меньше и меньше. Прекрасно понимая, что жить осталось мало, несчастный кот стал плавать по кругу; и нечаянно заметил их бывший приют.

К великому его удивлению, приют этот не уменьшался. Из трубы еще валил дым, но корабль не двигался. Сейчас он показался пловцу огромным и прекрасным, а еще прекраснее была шлюпка, поспешно двигавшаяся к ним. Сидели в ней, кроме гребцов, боцман и первый помощник.

Мистер Стрэкен закинул сачок, сооруженвый из багра и сети, победно крикнул: «Поймал!» – и, выудив кошек, перенес в лодку. Питер, еле шевеля лапами, стал выпутываться из петель, а Дженни плюхнулась на дно и лежала неподвижно. Глядя на них, первый помощник бормотал: