Джек Ричер, или 61 час - [54]

Было без пяти два ночи.

Осталось двадцать шесть часов.

Глава 22

Ричер планировал спать до восьми, но его разбудили в половине седьмого. Петерсон вошел в спальню, а потом, видимо, какой-то древний инстинкт заставил его помедлить, стукнуть по раме кровати и быстро отступить назад. Должно быть, он решил, что так будет безопаснее всего. Вероятно, боялся, что Ричер сломает ему руку, если он наклонится и дотронется до его плеча.

Не исключено, что он не ошибался.

– Что? – спросил Ричер.

– До рассвета меньше часа, – ответил Петерсон.

– И?

– Ты хотел уехать с рассветом.

– Куда?

– В лагерь байкеров. Помнишь? Ты же сам предложил.

Ричер нашел Джанет Солтер на кухне, она была полностью одета и успела заварить кофе; старая кофеварка урчала и постукивала.

– Мне нужно уехать, – сказал Ричер.

Она кивнула:

– Мистер Петерсон мне сказал. С вами все будет в порядке?

– Надеюсь.

– Я не очень понимаю, как такое может быть. Там триста человек, а у вас всего лишь шестизарядный револьвер.

– Нам нужна информация.

– Все равно.

– У меня есть Четвертая поправка. Другая защита не потребуется. Если я пострадаю или не вернусь, у полицейских появится повод для обыска. А байкерам это не понравится. Они будут обращаться со мной с максимально возможной деликатностью.

– В это трудно поверить.

– А с вами здесь все будет в порядке?

– Надеюсь.

– Если полицейские снова уйдут, возьмите ваш пистолет и запритесь в подвале. И никому не открывайте дверь, кроме меня.

– А у нас будет пароль?

– Вы можете спросить меня о моей любимой книге.

– Но у вас ее нет. Вы мне сами сказали.

– Верно. Значит, таким и будет правильный ответ.

Кофеварка отключилась, и Ричер щедро налил кофе в одну из больших белых кружек, стоящих на стойке.

– А полиция уедет? – спросила Джанет Солтер.

– Скорее всего, нет.

– Но бунт может начаться снова.

– Маловероятно. Бунты в тюрьмах случаются редко. Как и революции в любой стране. Нужно, чтобы совпали слишком многие факторы.

– Ну, тогда побег.

– Еще менее вероятно. Сбежать из тюрьмы очень сложно. Люди, которые там работают, об этом позаботились.

– Вы хотите сказать, что мои проблемы закончились?

– Вполне возможно.

– Так вы вернетесь сюда или нет?

– Я думаю, что автострада все еще закрыта.

– А куда вы отправитесь, когда она откроется?

– Не знаю.

– Думаю, вам стоит съездить в Вирджинию, – сказала Джанет Солтер.

– Возможно, она замужем.

– А вы спросите у нее.

Ричер улыбнулся:

– Может быть, и спрошу.

В коридоре Петерсон рассказал ему, что снаружи стоит машина без опознавательных знаков, двигатель включен, автомобиль недавно прошел обслуживание. Бак заполнен бензином. На задних колесах стоят цепи, на передних – зимние шины. В лагерь байкеров нет прямой дороги. Нужно ехать на юг в сторону автострады, но свернуть на запад, не доезжая милю до развязки на старой дороге, которая идет параллельно.

– На той самой, где убили адвоката, – сказал Ричер.

– Но он ехал на восток, – заметил Петерсон. – И все же тебе не стоит останавливаться, если кто-то помашет тебе рукой.

– Я не стану, можешь не сомневаться, – заверил его Ричер.

Итак, пять миль по старой дороге, потом свернуть направо и ехать на север по двухполосной автостраде штата. Через восемь миль он окажется на идеально прямом, протяженностью в две мили участке, построенном армейскими инженерами пятьдесят лет назад. Тот приведет его прямо в лагерь, где Ричер найдет пятнадцать деревянных домиков и старое каменное здание, которые выстроились по восемь в ряд по обе стороны улицы, идущей строго с востока на запад.

– Каменное здание находится в заднем левом углу, – сказал Петерсон.

Было без пяти семь утра.

Остался двадцать один час.

А в доме, который находился южнее на тысячу семьсот километров, было без пяти восемь утра. Платон закончил завтракать и собирался нарушить многолетнюю привычку. Он решил исключить из цепочки посредника, живущего за стенами городской виллы, и позвонить своему человеку в Штатах напрямую.

Он набрал номер.

Трубку сняли.

– Свидетель мертв? – спросил Платон.

– Вам известно, что между двумя попытками всегда бывает задержка, – после некоторой паузы последовал ответ.

– И насколько долгой получилась задержка в данном случае?

Его человек знал, как ответить на этот вопрос:

– Слишком долгой.

– Верно, – сказал Платон. – Прошлой ночью я организовал бунт в тюрьме.

– Я знаю.

– Очевидно, ты не сумел этим воспользоваться.

– В доме находился мужчина.

– И?

– У меня не было инструкций.

– И таков твой ответ? Ты нуждаешься в инструкциях?

– Я подумал, что возникли осложнения, которых я не до конца понимаю.

– Как я могу сделать тебе больно? – спросил Платон.

Его человек знал ответ и на этот вопрос:

– Вы убьете самого близкого мне человека.

– Да, так и произойдет, со временем. Но сначала будет задержка – и я вижу, что ты хорошо знаком с этой концепцией. Я сделаю из нее инвалида и изуродую – и позволю прожить год. А потом убью. Ты меня понимаешь?

– Да, понимаю.

– Поэтому, ради себя самого, доведи дело до конца. Меня не волнуют посторонние. Если потребуется, уничтожь весь город. Или целый штат, мне без разницы. Сколько всего людей живет в Южной Дакоте?

– Около восьмисот тысяч.

– Отлично. Такова верхняя граница побочного ущерба. Заканчивай дело.