Джек Ричер, или 61 час - [53]

– Значит, я оказался прав.

– На самом деле не совсем. Он был в третьем мотеле, если считать от автобусного вокзала.

– Потому что первые два оказались совсем рядом. И он отправился в третий, чтобы уйти подальше от вокзала.

– Ты хорош.

– Я зарабатывал этим на жизнь.

– Ты произвел на меня впечатление.

– Как он себя вел?

– Ты мне скажи.

– Он не спал, – ответил Ричер. – Он не снял туфли, а его оружие было заряжено. Сумка сложена, куртка висела на спинке стула. Он сопротивлялся менее десяти секунд, потом сдался.

– Ты очень хорош.

– Но не настолько, чтобы пережить историю с головой генерала.

– Я все еще хочу услышать эту историю.

– Тогда найди ответы на мои вопросы. Честный обмен не предполагает ограбления.

– Мы близки. Нам удалось установить, что деньги поступили из Конгресса. Но мы не можем найти, как они попадают в военное министерство. Они исчезают где-то по пути. Мы пытаемся их отследить. И мы их найдем.

– Когда?

– Дай мне время до конца ночи. И позвони в восемь утра.

– Ты тоже хороша.

– Я стараюсь.

– Тут ходил слух о местном скандале. Говорят, этим местом никогда не пользовались из-за того, что оно предназначалось для отвратительных целей.

– Говорят?

– В гостиной одной немолодой леди.

– Ладно. Однако очень многие вещи вызывают отвращение у немолодых леди.

– Пожалуй.

– Что-нибудь еще?

– Ты ведь можешь поискать при помощи «Гугла планета Земля»?

– Он для этого и предназначен.

– Проверь для меня флоридского полицейского по фамилии Каплер. Он покинул штат два года назад. Я хочу знать причину.

– Зачем?

– Я люблю знать разные вещи. Он перебрался из Флориды в Южную Дакоту. Кто станет так поступать?

– А имя?

– Я не знаю.

– Ты не слишком стараешься помочь.

– Сколько может быть во Флориде полицейских по фамилии Каплер?

– Думаю, больше десяти, но меньше сотни.

– А у скольких могли возникнуть проблемы два года назад?

– Что-нибудь еще?

– Что сейчас на тебе надето? – спросил Ричер.

– А это еще что такое грязные разговоры по телефону?

Ричер улыбнулся:

– Нет, я просто пытаюсь представить себе сцену. Ради прежних времен. Стол я знаю. А кабинет тот же?

– Думаю, да. Наверху, третий слева.

– Да, это он.

Ричер представил себе всю картину. Каменная лестница, металлические перила, узкий коридор, на полу линолеум, ряды дверей налево и направо с матовыми стеклами, каждый кабинет оснащен в соответствии со сложным протоколом министерства обороны. У него был металлический письменный стол, два телефона с тремя линиями, виниловый стул на роликах, ящики с документами и два стула для посетителей с пружинистыми кривыми ножками. С потолка на трех металлических цепях свисала стеклянная люстра. На стене висела устаревшая карта Соединенных Штатов, сделанная после того, как Гавайи и Аляска присоединились к союзу, но до того, как было завершено строительство системы автострад, соединяющих разные штаты.

Более того, карту составили в то самое время, когда было построено странное сооружение в Болтоне, Южная Дакота.

– На мне ПФО[27] с футболкой. И я в куртке, потому что сегодня холодно.

– Ты в Вирджинии. Ты не знаешь, что такое холод.

– Кончай жаловаться. Да, у тебя холоднее. Минус, но не такой уж большой – всего двадцать четыре градуса. Впрочем, радар показывает, что более холодный воздух движется с запада.

– Как может быть еще холоднее?

– У вас будет такая погода, какая сейчас в Вайоминге, вот как.

– Ты говорила с метеорологами?

– Нет, я смотрела канал погоды.

– А что в Вайоминге?

– У них почти тридцать четыре с половиной ниже нуля.

– Потрясающе.

– Ты справишься. Ведь ты большой мальчик. Судя по твоей внешности, среди твоих предков были скандинавы.

– Что, «Гугл планета Земля» теперь способен видеть сквозь крышу?

– Нет, в твоем досье есть фотография.

– А как насчет тебя?

– Да, в моем досье она также есть.

– Я имел в виду совсем другое. У меня нет твоего досье.

– Я одноглазая горбунья пятидесяти одного года от роду.

– Я так и подумал по твоему голосу.

– Засранец.

– Полагаю, твой рост пять футов и шесть или семь дюймов, но ты худощавая. И весь твой голос исходит из горла.

– Ты хочешь сказать, что у меня плоская грудь?

– Размер 34А – не больше.

– Проклятье.

– Светлые волосы, скорее всего короткие. Голубые глаза. Из Северной Калифорнии.

– Возраст? – спросила она.

Ричеру было тридцать два года, когда он в первый раз сел за побитый письменный стол, – слишком стар и одновременно молод для такой важной должности. Молод, потому что он был звездой, а стар, потому что попал туда слишком поздно для звезды. На то имелись причины: Ричер не являлся человеком системы, и ему не слишком доверяли.

– Тебе тридцать или тридцать один, – сказал он, потому что знал: когда имеешь дело с женщинами, лучше немного подстраховаться.

– Лесть поможет тебе пробраться куда угодно, – сказала она. – Ну, мне пора. Позвони мне позднее.

Все в доме вернулось к прежней рутине. Петерсон ушел, две женщины из дневной смены отправились спать. Джанет Солтер показала Ричеру спальню, окно которой располагалось над крышей крыльца. В принципе, самое уязвимое место, но его это не беспокоило. Ярость компенсирует любые тактические недостатки. Он ненавидел, когда его будили ночью. Если чужак заберется через окно, то вылетит обратно, как копье.