Джек Мэггс - [17]

— Он вам велел ждать? — спросила она Мэггса.

— Да, мэм, — ответил он, автоматически улыбаясь и показывая свои крепкие ровные зубы.

— Сказал вам, что заработаете шиллинг? И велел рассказать историю вашей жизни, так или не так?

Мэггс поднялся и потянулся.

— Да, он так сказал, мэм.

Повариха, он так предположил, покачала головой и стала расставлять посуду для завтрака, затем почистила решетку плиты, наполнила ее углем и поставила на плиту огромный котел.

— Он ничего не может поделать с собой. Что бы ни думали вы, или я, но мистер Отс не может остановиться: он будет спрашивать и гадать, каким образом это жирное пятно появилось на вашем плече? Как и при каких обстоятельствах был порван чулок? Он смотрит на вас, как на посланную ему судьбой бабочку, которую можно посадить на булавку и добавить к коллекции. Это совсем не значит, что у него нет сердца. На самом деле я вроде бы не слишком милосердна по сравнению с ним, но и не так уж бессердечна. Но он писатель, и мне ли вам говорить, что, возможно, он должен знать всю вашу подноготную, иначе просто умрет. Есть такой мальчишка из Тетли, у него вставные фарфоровые глаза. Так представьте себе, он заставил этого бедняжку сидеть и ждать его целых полдня. Мисс Лиззи нашла его плачущим на ступенях крыльца, а хозяин с хозяйкой как раз собрались на прогулку.

— Что ж, я, пожалуй, пойду, — вяло сказал Джек, впервые заметив у себя разорванный чулок. — Должен признаться, мэм, мне придется объяснить своему хозяину столь долгое отсутствие.

— Просидеть всю ночь и не получить своего шиллинга? Нет, нет. Вы должны подняться к нему.

— Мне предстоит долгий путь, мэм, и у меня свои обязанности.

— Вы не можете вот так уйти. Он заставил вас долго ждать. Поднимитесь и скажите ему это. Он хороший человек, добрый. Лучше его не найдете.

— Что поделаешь, — согласился Мэггс.

— Что поделаешь, как говорила моя тетя. Пойдите к нему, сэр, иначе я сама приведу его сюда.

— Он еще спит.

— Спит? Он никогда не спит. Сейчас половина шестого, в это время он в своей комнате. Пойдемте, я покажу вам, где он. Если он что-то записывает в свою книгу, не обращайте внимания. Просто скажите: вот я и пришел, меня зовут Джон, я пришел получить то, что мне причитается за то, что вы заставили меня ждать целую ночь.

Итак, Мэггс во второй раз поднялся по лестнице. Может, так и нужно. Если делать, то побыстрее.

Глава 13

Для Тобиаса Отса познание тайны криминального ума стало навязчивой идеей. Он находил его признаки повсюду, даже в таких мелочах, как небольшие шишки на черепе карманного воришки, или в серьезных выводах Лапласа в его работе «Аналитическая теория»[5], где утверждалось, что число убийств в Париже год от года не меняется.

В Уайтчепеле, в небольшой лавочке, куда Тобиас время от времени захаживал, он покупал у ее владельца мистера Невуса то, что он называл «свидетельствами». Недавно он заплатил немалую сумму за кисть руки вора. Пальцы этой руки, за исключением уродливого мизинца, были длинными, тонкими и очень изящными, что неприятно контрастировало с тем, как грубо была отсечена эта рука, и лоскут кожи свободно тянулся за кистью, когда рука плавала в растворе формальдегида в широкогорлой банке с выцветшей наклейкой. На ней было что-то написано из арабской легенды. Разобрать что уже не представлялось возможным.

У юного писателя было припасено много всяких раритетов. В одном из ящичков шкафа, помеченного буквой «М», были записи, которые он сделал, посетив морг в Париже. На самой высокой полке, прямо под потолком лежал пакет, завернутый в тонкую, дорогую оберточную бумагу и перевязанный черными лентами, — там была посмертная маска Джона Шеппарда, повешенного в Тайборне в 1724 году.

В Тобиасе Отсе было много от ученого. Его кабинет с круглым окном и расставленными по особой системе полированными полками и шкафами, был похож на лабораторию. Здесь каждому предмету находилось свое место, даже соловьиному перышку или неподшитому листку бумаги: все хранилось на своем месте и было или перевязано ленточкой, или спрятано в отдельном конверте. В укромных уголках Тобиас Отс хранил свои «свидетельства», эксперименты, записи, наброски и заметки о персонажах, которые в один прекрасный день прославят его имя, не только как автора юморесок, но и как новеллиста, затмившего самого Теккерея. Эта тщеславная мечта не переставала теплиться и греть его душу и заставила еще до рассвета сесть за рабочий стол в то утро, когда Джек Мэггс постучался в его дверь.

Резкий, требовательный стук говорил о том, что визитер не знаком с заведенным в этом доме порядком. Тобиас быстро задвинул банку в дальний угол стола, а перед собой положил открытую энциклопедию и, взяв в руку перо, открыл записную книжку. Когда он повернул голову к двери, его поза была такой же, в какой его потом увековечил на портрете Сэмюэль Лоуренс в 1838 году. Он встречал визитера, как встречают его судебные приставы или другие начальствующие лица, умеющие тотчас сбить спесь с любого.

— Войдите.

Дверь открылась, и он увидел перед собой лакея мистера Перси Бакла.

Тобиас Отс смотрел на его забрызганные грязью чулки, испачканные сажей колени и испорченную прическу.