Джек Лондон: Одиночное плавание - [12]
Куда важнее другие свидетельства Аттертона — о том, что уже в возрасте одиннадцати-двенадцати лет его друг работал: по субботам и воскресеньям продавал вразнос газеты, а еще по выходным помогал торговцу льдом, потом подавал шары и устанавливал кегли в кегельбане.
Хотя сам Фрэнк не работал (его отец зарабатывал достаточно для содержания семьи), подработка друга удивления у него не вызывала. Не только потому, что среди одноклассников таких «предпринимателей» хватало (вообще в Америке и тогда, и сейчас работа подростков почти норма), но и потому, что ему были известны стесненные материальные обстоятельства семьи Лондонов.
Кстати, по поводу «стесненных обстоятельств». Никогда прежде Лондоны не жили так плохо, как в годы, когда Джонни завершал обучение в школе. Поначалу (как всегда!) все складывалось неплохо. Жилье, как помним, им подыскали Шепарды неподалеку от собственного. Дом был большой, с лишними комнатами. А рядом — буквально в квартале — находилась текстильная фабрика, хозяева которой «выписывали» работниц (молоденьких незамужних девушек) с Востока США и из-за границы, из Шотландии. Естественно, они нуждались в жилье. И в голову Флоры пришла очередная блестящая идея: организовать в своем доме пансион для работниц. Идея действительно замечательная и сулила твердый и постоянный доход. Флора договорилась с владельцами фабрики, и те, разумеется, ухватились за эту возможность. Сначала девушек было немного — пять или шесть. Довольно быстро их число возросло до двадцати. Как всегда, в начале каждого своего предприятия Флора работала энергично, даже самоотверженно. Затем встал вопрос о расширении дела. Был взят в аренду участок земли по соседству, и плотники во главе с ее мужем возвели дополнительное дощатое строение для пансионерок. А по истечении нескольких месяцев всё дело рухнуло.
Виновата в крахе была, разумеется, Флора — именно она управляла предприятием и его финансами. Джоан Лондон и Ирвинг Стоун в своих книгах недоумевали, куда же Флора подевала деньги, на что растранжирила. А то, что она их растранжирила, — установленный факт: сначала платила по закладным исправно, но вдруг просрочила один платеж, следующий… и так несколько месяцев подряд. Плату с пансионерок, однако, получала вовремя. Закончилось всё как обычно: с делом пришлось расстаться, а семья переехала в район, где жила последняя беднота.
Один из позднейших биографов писателя раскопал-таки, на что Флора тратила деньги. Она играла в китайскую «быструю» лотерею (китайцев, завезенных в 1860-х годах на строительство трансконтинентальной железной дороги, жило на Западе много, имелся свой «Чайна-таун» и в Окленде)[41]. Видимо, Флора просто не в силах была расстаться со своей идеей — разбогатеть быстро. Финансовый крах стал закономерным финалом ее очередной авантюры.
В результате семья осталась совершенно без средств к существованию. Тем более что Джон Лондон нигде не работал, занимаясь пансионом. Теперь он находился в поисках работы, а Флора вернулась к спиритическим сеансам. Пришлось работать и Джонни.
Как мальчик относился к необходимости трудиться? На этот вопрос ответил он сам десять лет спустя — в письме своей возлюбленной Мэйбл Эпплгарт:
«В восемь лет я впервые надел нижнюю рубашку, купленную в магазине. Долг! В десять лет я уже торговал на улице газетами. Каждый цент отдавался в дом. В школу я ходил, мучительно стыдясь своих ботинок, одежды, шапки. Долг! Из-за него у меня не было детства. На ногах с трех утра, чтобы успеть разнести газеты. Потом, не заходя домой, сразу в школу. Кончались уроки, а меня ждали вечерние газеты. По субботам я помогал развозить лед. По воскресеньям я ставил кегли в кегельбане для пьяных голландцев. Долг! Я отдавал каждый цент и был одет как пугало»[42].
Хотя в «исповеди» Лондона и есть преувеличения (в десять лет он еще газетами не торговал), но в целом приведенные строки позволяют судить и о его отношении к необходимости работать, и о материальном положении семьи (по крайней мере тогда, когда провалилась затея с пансионатом).
Получал младший Лондон мало: три-пять долларов в месяц за газеты, двадцать-тридцать центов в день за кегли. Почти все деньги (за исключением какой-то мелочи, вырученной за лишние газеты и чаевые от посетителей кегельбана) он действительно отдавал матери. Игрушек ему не покупали, да в рабочей среде и не водилось такого обычая. Но какой мальчишка может обойтись без перочинного ножа, сластей и стакана лимонада?[43] Ирвинг Стоун пишет: «Лишние газеты он выменивал на вложенные в пачки сигарет серии картинок с изображениями знаменитых скаковых лошадей, парижских красоток, чемпионов бокса. Собрав полный комплект, Джек мог получить взамен вожделенные сокровища, на покупку которых его сверстникам родители давали деньги».
Что касается «картинок», о них вспоминает также и Аттертон — многие одноклассники увлекались подобным коллекционированием. А вот следующая фраза: «Он стал заправским торгашом, что весьма пригодилось ему впоследствии, когда нужно было вытягивать из издателей деньги за рассказы» — уже на совести биографа. Впрочем, может быть, в какой-то степени он был и прав. Во всяком случае, источник информации биографа очевиден — это автобиографическая книга Лондона «Джон Ячменное Зерно», в которой можно встретить такие признания:
Настоящее издание — первая полноценная русскоязычная биография выдающегося американского новеллиста О. Генри (1862–1910). Этот человек прожил не одну, а две жизни. Первая — под именем, данным при рождении, Уильям Сидни Портер — разительно отличалась от той, что прошла под псевдонимом «О. Генри». Временами судьба выделывала поразительные кульбиты, жизнь походила на авантюрный роман, в калейдоскопическом ритме которого мелькали люди, города и страны, герой переживал взлеты и падения, менял занятия и профессии, возвышенное тесно переплеталось с низменно-бытовым.
Об Эдгаре По написано много, среди его биографий есть удачные, менее удачные, спекулятивные — разные. Речь идет, разумеется, об англоязычном мире. Но до сих пор не было ни одной отечественной биографической книги. Свою задачу автор видит в том, чтобы понять писателя, показать, как и какие обстоятельства, люди и встречи влияли на него, увидеть, что оказывало воздействие на формирование его личности и стимулировало творчество, как рождались сюжеты, как протекала каждодневная жизнь реального человека по имени Эдгар Аллан По.знак информационной продукции 16 +.
Вряд ли можно найти человека, которому было бы неизвестно имя Томаса Майн Рида (1818–1883). Популярность этого писателя в России поразительна. «Всадник без головы», «Оцеола, вождь семинолов», «Квартеронка», «Морской волчонок», «Отважная охотница» — эти романы сопровождают нас с детства, открывая мир удивительного и прекрасного: захватывающих приключений, экзотических стран и благородных героев.Читателю предлагается первая полноценная биография Майн Рида на русском языке — история его жизни, не менее насыщенной отважными поступками и авантюризмом, приключениями и путешествиями, чем жизнь его литературных героев.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Находясь в вынужденном изгнании, писатель В.П. Аксенов более десяти лет, с 1980 по 1991 год, сотрудничал с радиостанцией «Свобода». Десять лет он «клеветал» на Советскую власть, точно и нелицеприятно размышляя о самых разных явлениях нашей жизни. За эти десять лет скопилось немало очерков, которые, собранные под одной обложкой, составили острый и своеобразный портрет умершей эпохи.
Воспоминания Владимира Борисовича Лопухина, камергера Высочайшего двора, представителя известной аристократической фамилии, служившего в конце XIX — начале XX в. в Министерствах иностранных дел и финансов, в Государственной канцелярии и контроле, несут на себе печать его происхождения и карьеры, будучи ценнейшим, а подчас — и единственным, источником по истории рода Лопухиных, родственных ему родов, перечисленных ведомств и петербургского чиновничества, причем не только до, но и после 1917 г. Написанные отменным литературным языком, воспоминания В.Б.
Результаты Франко-прусской войны 1870–1871 года стали триумфальными для Германии и дипломатической победой Отто фон Бисмарка. Но как удалось ему добиться этого? Мориц Буш – автор этих дневников – безотлучно находился при Бисмарке семь месяцев войны в качестве личного секретаря и врача и ежедневно, методично, скрупулезно фиксировал на бумаге все увиденное и услышанное, подробно описывал сражения – и частные разговоры, высказывания самого Бисмарка и его коллег, друзей и врагов. В дневниках, бесценных благодаря множеству биографических подробностей и мелких политических и бытовых реалий, Бисмарк оживает перед читателем не только как государственный деятель и политик, но и как яркая, интересная личность.
Рудольф Гесс — один из самых таинственных иерархов нацистского рейха. Тайной окутана не только его жизнь, но и обстоятельства его смерти в Межсоюзной тюрьме Шпандау в 1987 году. До сих пор не смолкают споры о том, покончил ли он с собой или был убит агентами спецслужб. Автор книги — советский надзиратель тюрьмы Шпандау — провел собственное детальное историческое расследование и пришел к неожиданным выводам, проливающим свет на истинные обстоятельства смерти «заместителя фюрера».
В книге собраны воспоминания революционеров, принимавших участие в московском восстании 1917 года.
Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.