Джанетта - [7]

– Выходит, и я должен так терзаться по поводу Пирса!

Я не знала, кто такой Пирс, и потому не поняла, что он имеет в виду.

– Если человеку улыбнется счастье, он не должен от него отказываться, – продолжала Эдит наставительным тоном. – Так говорила моя мама, когда я жалела Маргарет и обвиняла вас в том, что вы отняли ее богатство. Мама находит, что вы поступили бы очень глупо, если бы отказались от наследства, которое свалилось вам с неба. Ах, Джанетта, как много хороших вещей у вас будет! Вероятно, для вас выписаны из Лондона прелестные платья, лучше, чем для Маргарет.

Вместо ответа я склонила голову на руки и зарыдала. Каждое слово Эдит точно ножом резало меня по сердцу. Разве моя сестра, мой отец могут любить меня после того, что случилось? Богатство было для меня пустым звуком. До сих пор я жила в бедности, почти в нищете и понятия не имела о жизни богатых людей. Несколько монеток представлялись мне огромным богатством, а мои желания… Я всегда страдала не от бедности, а от одиночества и жаждала не красивых нарядов, а ласки и любви, которых была лишена с детства. Перемена в жизни грела меня надеждой на отцовскую ласку и любовь сестры, а это богатство, совершенно мне не нужное, кажется, хотело лишить меня всего, о чем я мечтала! Я не могла сдержать своих слез, но понимала, что напрасно пытаться объяснить другим их причину – меня все равно не поймут. Эдит с величайшим изумлением смотрела на меня, не зная, что сказать в утешение, а Джим подергивал мою косу, стараясь заставить меня взглянуть на него и улыбнуться.

– Вот какие странные эти альпийские девочки! – сказал он. – Кажется, они больше любят плакать, чем смеяться. Ну, Джанетточка, будет плакать, улыбнитесь! Мы затеем какую-нибудь веселую игру.

Но я никак не могла успокоиться и продолжала прятать заплаканное лицо, припав головой к столу, на который облокотилась руками. Наконец ко мне подошла Хильда и обняла меня.

– Пойдем со мной, – сказала она, внезапно переходя на «ты», – посидим вместе у камина. Ты устала. Пусть они играют одни.

Я с благодарностью последовала за ней, и мы уселись, обнявшись, у камина.

– Расскажи мне, что с тобой? – сказала Хильда. – Это облегчит душу. Тебе жалко было расставаться с домом, поэтому ты плачешь?

– О, нет, – отвечала я, всхлипывая, но уже слегка. – Там меня никто не любил. Я никогда не была так счастлива, как другие дети. Вы… ты ведь знаешь мою историю? Меня украли у моего отца и только теперь ему вернули, но я остаюсь чужой и ему, и своей сестре, и вот, оказывается… что я… отнимаю у них богатство!.. О!..

– Ты не должна так это воспринимать, – сказала Хильда, обнимая меня. – И слушать все, что говорит Эдит, тоже незачем. Твой отец и Маргарет совсем не такие, как ее родственники. Видишь ли, бывают разные люди на свете. Я не могу хорошенько объяснить тебе, в чем заключается разница, но только знаю, что она существует. Твой отец и Маргарет совсем не думают о деньгах. Моя мать много раз говорила это… Ах, – прибавила она, – хотела бы я иметь деньги, чтобы помочь матери! Я бы запрыгала от радости, если бы на меня свалилось богатство.

– Да, но ведь у тебя нет сестры, у которой бы ты его отняла.

– У меня шесть сестер, и всем нам придется много работать, чтобы находить средства к жизни.

– Ах ты моя бедная, – воскликнула я, глубоко вздохнув и невольно прижимаясь к ней. Хильда поцеловала меня, и с этой минуты мы стали друзьями.

Глава VI Я начинаю сознавать себя богатой наследницей

Маргарет весело болтала со мной, пока мы раздевались перед сном, показывала разные хорошенькие вещицы, которые дарил ей отец, и вообще так искренне мне радовалась, что я постаралась не быть при ней грустной. Сестра по-прежнему напоминала мне Санту, и, когда она уже заснула, я никак не могла отвести глаз от ее лица.

В ту ночь мне приснились Альпы. Я опять сидела на краю дороги, и суровые, мрачные скалы возвышались передо мной. Санта сидела рядом, и мы с ней разводили огонь, чтобы обжигать глиняные фигурки…

Чей-то голос позвал меня, я открыла глаза и увидела перед собой девочку с лицом ангела.

– Санта! – воскликнула я невольно, протягивая к ней руки и еще не вполне очнувшись от сна.

– Кто это – Санта? – спросила Маргарет.

– Моя двоюродная сестра… она умерла, – ответила я, приходя в себя.

– Все дети уже давно готовы к завтраку, и ты должна поторопиться, – сказала Маргарет. – Я помогу тебе. Мы не будем звать горничную, не правда ли, оденемся сами? Это гораздо интереснее. Когда мы поедем домой, в Ирландию, – добавила она, пока я помогала ей застегивать платье, – у нас будет время поговорить обо всем, и ты расскажешь мне про Санту. Я очень люблю Ирландию. Там есть море, горы, водопады, и народ такой славный. Но мы уже два года там не были, пока искали тебя.

– А скоро мы туда поедем? – спросила я.

– Вероятно, через несколько месяцев. У папы тут есть дела. Миссис Девоншир расскажет тебе обо всем. Но и в Англии очень хорошо, и здесь так много наших друзей… Пойдем, Джанетта.

Мы побежали в детскую, где уже был приготовлен завтрак. Вскоре туда пришла горничная и объявила, что миссис Девоншир ждет меня в своей комнате.