Дзержинский - [110]
Дядя Феликс держался с ней на равных, и это очень нравилось Зосе. Она чувствовала себя у него непринужденно, взрослой и самостоятельной девушкой.
Однажды Зося принялась благодарить его за подарки.
— Вам бы самим пригодились эти деньги, — повторила она слова, услышанные дома.
— Почему ты говоришь «пригодились бы»? Но ведь они мне как раз уже и пригодились. Они использованы мной по моему желанию и очень удачно: тебе куплена хорошая одежда, и я рад этому.
Феликс Эдмундович задумался, пристально посмотрел на Зосю и быстро спросил:
— Деньги. Ты хотела бы иметь много денег? Копить их? Они тебе нравятся?
Зося отрицательно покачала головой.
— Нет, я не люблю деньги. Из-за них моя мама всегда так много работала, когда шила людям.
— Любовь к деньгам! — сказал с отвращением Дзержинский. — Сколько зла они принесли и приносят людям! Скопидомство! Любители денег готовы ради наживы на любую подлость, преступление…
В Харьков приехала из Москвы Софья Сигизмундовна. Попросил приехать Феликс. Сам попросил, видно, очень соскучился в разлуке. Хотелось бы увидеть и Ясика, но боялся, что поездка и харьковские условия жизни плохо отразятся на все еще болезненном мальчике. Софья Сигизмундовна оставила Ясика на подмосковной даче в Тарасовке на попечении домработницы Елены Ефимцевой. Присмотреть за мальчиком обещала и жена Демьяна Бедного, семья которого жила на одной даче с Дзержинскими.
Феликс Эдмундович к приезду жены сам навел в своей комнате образцовый порядок, принес продукты, чтобы было чем угостить с дороги.
— Ты узнаешь и полюбишь свою тетю, — говорил он помогавшей ему племяннице. — У нее чуткое сердце, она любит людей. Всегда старается быть полезной и внимательной к людям…
Софья Сигизмундовна приехала с заданием от Наркомпроса проверить в Харькове культурно-просветительную работу среди польского населения.
Дзержинский гордился женой. Молодец Зося! Не просто за мужем ухаживать приехала, а как равноправный товарищ-коммунист, работать. И на таком важном и остром в условиях войны с Польшей участке.
И Софья Сигизмундовна была довольна. Феликс, как всегда, работал самозабвенно, со страшной перегрузкой, а все-таки здесь, в Харькове, было не так суматошно, как в Москве. Более строгий распорядок. Почти ежедневно он приезжал обедать и ночевать домой, а утром по дороге на работу успевал даже заехать в водолечебницу и принять ванну. «Если не успею закончить курс лечения, то закончу в Москве. Хочу иметь здоровые нервы и быть сильным», — говорил Феликс жене.
К моменту приезда Софьи Сигизмундовны в Харьков положение на фронте резко изменилось. 5 июня буденновцы в жестоком бою на участке Новофастов — Пустоваровка прорвались в тыл 3-й польской армии, расколов на две части группировку противника на Украине. Погнали врага и другие армии Юго-Западного фронта, а с 4 июля Западный фронт начал наступление на главном Варшавском направлении. К середине июля Украина и Белоруссия были почти полностью освобождены. Красная Армия вышла на этнические границы Польши и продолжала стремительно продвигаться вперед.
Феликс Эдмундович и Софья Сигизмундовна много беседовали. Они радовались тому, что скоро польские рабочие и крестьяне с помощью Красной Армии освободятся, наконец, от буржуазно-помещичьего гнета и установят в Польше Советскую власть. И гордились тем, что Коммунистическая рабочая партия Польши, в которой теперь вместе работали вчерашние «зажондовцы», «розламовцы» и «левицовцы», высоко несет славное знамя социал-демократии Польши и Литвы.
13 июля Феликс Эдмундович Дзержинский по вызову ЦК срочно выехал в Москву, оставив временно исполнять должность начальника тыла фронта своего заместителя Манцева.
Всего полтора месяца проработал Дзержинский начальником тыла Юго-Западного фронта, но выработанные им организационные формы и тактика борьбы с бандитизмом продолжали действовать. А сам он по-прежнему живо интересовался положением дел на Украине. Начальник штаба тыла Юго-Западного фронта направлял ему оперативные сводки о ходе борьбы с бандитизмом.
Центральный Комитет партии назначил Дзержинского председателем Бюро ЦК для руководства партийной работой на территории Польши, занятой Красной Армией (Польбюро ЦК).
Прямо с заседаний II конгресса Коммунистического Интернационала, в работе которого Дзержинский принимал участие как член делегации РКПб), он выехал на Западный фронт. Провести заседание Коллегии ВЧК не успел — не хватило времени. Послал письмо Ксенофонтову:
«Дорогой товарищ!.. Перед отъездом, возможно на продолжительный срок, мне хотелось бы передать Вам одобренные ЦК принципы работы Коллегии ВЧК…
Президиум, как определенная коллегия, упраздняется. Коллегиальность вообще сводится к минимуму. За работу отдела несет полную ответственность стоящий во главе отдела член Коллегии. За работу всех отделов ответствен зампредседателя… Для связи с ЦК по политическим вопросам предлагаю Вам назначить т. Менжинского — как постоянного представителя ВЧК, не лишая, конечно, права членов Коллегии ВЧК непосредственно обращаться и сноситься с ЦК… Тов. Менжинскому предлагаю тоже поручить делать в ЦК систематические доклады о важнейших делах, имеющих политическое, экономическое и партийное значение, — это делать необходимо».
В брошюре рассказывается о судебном процессе над арестованным в 1957 году в Нью — Йорке американскими властями советским разведчиком полковником Р. И. Абелем. Автор брошюры показывает, как американские суды в течение трех лет, грубо попирая элементарные нормы судопроизводства США, завершили этот процесс осуждением Абеля к 30 годам тюремного заключения. Не сумев сломить мужества Абеля, власти США вынуждены были согласиться обменять его на осужденного в СССР американского шпиона Пауэрса.Книга генерал — майора КГБ Арсения Васильевича Тишкова (1909–1979) о судебном процессе над выдающимся советским разведчиком Рудольфом Абелем (Вильямом Генриховичем Фишером, 1903–1971), об его пребывании в тюрьме и о последующем обмене на американского летчика Пауэрса.Издание адресовано широкому кругу читателей.
Книга повествует о «мастерах пушечного дела», которые вместе с прославленным конструктором В. Г. Грабиным сломали вековые устои артиллерийского производства и в сложнейших условиях Великой Отечественной войны наладили массовый выпуск первоклассных полевых, танковых и противотанковых орудий. Автор летописи более 45 лет работал и дружил с генералом В. Г. Грабиным, был свидетелем его творческих поисков, участвовал в создании оружия Победы на оборонных заводах города Горького и в Центральном артиллерийском КБ подмосковного Калининграда (ныне город Королев). Книга рассчитана на массового читателя. Издательство «Патриот», а также дети и внуки автора книги А. П. Худякова выражают глубокую признательность за активное участие и финансовую помощь в издании книги главе города Королева А. Ф. Морозенко, городскому комитету по культуре, генеральному директору ОАО «Газком» Н. Н. Севастьянову, президенту фонда социальной защиты «Королевские ветераны» А. В. Богданову и генеральному директору ГНПЦ «Звезда-Стрела» С. П. Яковлеву. © А. П. Худяков, 1999 © А. А. Митрофанов (переплет), 1999 © Издательство Патриот, 1999.
Скрижали Завета сообщают о многом. Не сообщают о том, что Исайя Берлин в Фонтанном дому имел беседу с Анной Андреевной. Также не сообщают: Сэлинджер был аутистом. Нам бы так – «прочь этот мир». И башмаком о трибуну Никита Сергеевич стукал не напрасно – ведь душа болит. Вот и дошли до главного – болит душа. Болеет, следовательно, вырастает душа. Не сказать метастазами, но через Еврейское слово, сказанное Найманом, питерским евреем, московским выкрестом, космополитом, чем не Скрижали этого времени. Иных не написано.
"Тихо и мирно протекала послевоенная жизнь в далеком от столичных и промышленных центров провинциальном городке. Бийску в 1953-м исполнилось 244 года и будущее его, казалось, предопределено второстепенной ролью подобных ему сибирских поселений. Но именно этот год, известный в истории как год смерти великого вождя, стал для города переломным в его судьбе. 13 июня 1953 года ЦК КПСС и Совет Министров СССР приняли решение о создании в системе министерства строительства металлургических и химических предприятий строительно-монтажного треста № 122 и возложили на него строительство предприятий военно-промышленного комплекса.
В период войны в создавшихся условиях всеобщей разрухи шла каждодневная борьба хрупких женщин за жизнь детей — будущего страны. В книге приведены воспоминания матери трех малолетних детей, сумевшей вывести их из подверженного бомбардировкам города Фролово в тыл и через многие трудности довести до послевоенного благополучного времени. Пусть рассказ об этих подлинных событиях будет своего рода данью памяти об аналогичном неимоверно тяжком труде множества безвестных матерей.
Мемуары Владимира Федоровича Романова представляют собой счастливый пример воспоминаний деятеля из «второго эшелона» государственной элиты Российской империи рубежа XIX–XX вв. Воздерживаясь от пафоса и полемичности, свойственных воспоминаниям крупных государственных деятелей (С. Ю. Витте, В. Н. Коковцова, П. Н. Милюкова и др.), автор подробно, объективно и не без литературного таланта описывает события, современником и очевидцем которых он был на протяжении почти полувека, с 1874 по 1920 г., во время учебы в гимназии и университете в Киеве, службы в центральных учреждениях Министерства внутренних дел, ведомств путей сообщения и землеустройства в Петербурге, работы в Красном Кресте в Первую мировую войну, пребывания на Украине во время Гражданской войны до отъезда в эмиграцию.
Для фронтисписа использован дружеский шарж художника В. Корячкина. Автор выражает благодарность И. Н. Янушевской, без помощи которой не было бы этой книги.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.