Дыхание ветра - [27]

– Зачем тебе им мстить?

– Это мой бывший парень, который в студенческие годы обрюхатил меня и бросил, опозорив на весь институт.

– Да, я уже об этом слышала. Так таких историй масса, зачем тебе мстить?

– Должен же кто-то восстанавливать справедливость в этом мире. Вот почему он имеет двух детей, а я в результате ни одного? Я хочу, чтобы его жена бросила, а для этого прошу тебя, зайди в мужскую раздевалку, когда он туда пойдет и закричи на весь пляж, будто он к тебе пристал… пожалуйста… я тебе заплачу… хорошо заплачу… мне это очень важно…

Под их зонтом нависла напряжённая пауза.

– Нет, – сказала Надя. – Я не хочу и не смогу это сделать.

– Почему?

– Потому что ничто в этом мире не происходит просто так. Всему есть свои причины.

– Бред. Какая может быть причина, что он предал девушку, которая была перед ним честна?

– Не знаю. Может быть, так проявилась темнота твоей души?

– Ты кто такая, чтобы судить о моей душе? – вспылила Лида.

– Я не сужу, а просто выдвинула свою версию случившегося, – сказала Надя, потянулась, встала, и, потряхивая целлюлитом, бодро направилась к лагуне.

5

Лидия была зла на подругу, настолько зла, что готова была её растерзать. Эта её правильность и занудство казалось были настолько преувеличенными и похожими на высокомерие, даже презрение к ней, к Лиде, благодаря которой Надежда вообще приехала в Египет, что у Лиды это зло почти уже переходило в ненависть. Она уже думала, что после этих десяти дней в Египте, она никогда не будет общаться с этой чокнутой дурнушкой, даже пересядет подальше от её рабочего стола.

Она была зла, но пока решила не показывать этого и изо всех сил пыталась делать непринуждённый вид. Окунувшись в чистый бассейн после солёной воды, они сразу же направились на обед. Но заходить внутрь ресторана не хотелось, так как там было обычно очень холодно из-за работающих кондиционеров. Увидев столики на улице, они решили расположиться перед рестораном.

– Здесь занято, – закричала, подскакивая к столику немолодая женщина в чепчике, в детской футболке и в шортиках, которые совсем не прикрывали её дряблых ног в синих прожилках вен.

– Как занято? Здесь же никто не сидит?

– Сейчас придут мои друзья и сядут.

Девушки пожали плечами. Они оглянулись по сторонам. Больше чистых столиков около ресторана не было, но тут Надя заметила столик с одиноко стоящей на нём пустой тарелкой чуть подальше.

– Пойдём, вроде бы вон тот свободный.

Они поставили свои подносы и только разместились, как тут же к ним подбежали мужчина и женщина:

– Вы что не видите, что здесь занято? – закричала нервно женщина, немного дёргая левым глазом.

– Как занято? – удивилась Надя.

– Вы что не видите тарелку?

– Да, но мы думали, что тарелку просто забыли убрать официанты.

– Нет, это мы заняли столик. Освободите его.

– Но здесь же четыре стула и всем хватит места, – вступила Лида.

– Мы хотим сидеть одни, – категорически отрезала женщина, опять поддёрнув левым глазом и искоса взглянув на своего спутника. Но её спутник молчал. Может быть, он был и не против компании ещё двух женщин, но он сделал отстранённый вид и стал деловито расставлять тарелки с принесённого подноса.

– Ну что ж пойдём в морозильник, – грустно вздохнула Надежда и понесла свой поднос обратно в ресторан, где во всю мощь нещадно работали кондиционеры.

Минут через пять у неё стали синеть губы, а по рукам до самых плеч пошли мурашки. При виде синеющей подруги, злость на неё у Лиды слегка поубавилась, но хоть она и хорошо выносила холод, но тоже стала чувствовать себя слегка дискомфортно, то ли ощущения Надежды стали передаваться ей, то ли и впрямь египтяне с кондиционерами слегка перебарщивали. После прохладной воды ноябрьского Египта, холод кондиционеров совсем был излишним и даже опасным.

Лида не выдержала, поднялась из-за стола и, подойдя к менеджеру, попросила убавить холод. На что тот недовольно поморщился, что-то покрутил на пульте, прикреплённом к стене, но ощущение холода не исчезло.

Когда Лида вернулась на место, она возмущенно сказала:

– Ты представляешь, он с такой неохотой пытался сделать меньше холод!

– Вполне понятно, ведь обслуживающий персонал сюда набирают с провинций, где люди никогда не видели кондиционеров и где в основном постоянно жарит солнце, поэтому для них побыть в холоде, это тоже самое, что для человека всю жизнь прожившего в вечной мерзлоте погреться у печки.

– Но они же должны думать не о себе, а о клиентах. Если сюда станут меньше приезжать отдыхающих, то и у них будет меньше возможности заработать.

– Да, но не всё так сразу. Ты хочешь, чтобы все обладали логикой, но, к сожалению, большинство людей ею не обладает, иначе всё в мире было бы гораздо гармоничнее.

Но Лида её не слушала и рассуждала дальше:

– По всей видимости, они держат такой уровень холода, чтобы не пропадали продукты и чтобы в них не развились болезнетворные бактерии и паразиты, которые смогут съесть наше тело.

Надежда ухмыльнулась:

– Болезнетворные бактерии и паразиты в нашем теле – это проявление наших негативных мыслей на физическом уровне, – сказала Надежда и высморкалась прямо в салфетку.

Лидия совсем не поняла этой реплики, а переспрашивать не стала. Ей показалось, что дальнейшая дискуссия по этому поводу будет для неё не очень приятной. Мало того, что Надежда пукала по ночам, иногда храпела, но сморкание при всех Лида считала сверхнарушением всякого этикета. Она даже оглянулась по сторонам, ей стало неприятно, что кто-нибудь мог заметить это неприличное действие её подруги. Лидия хоть и была родом из деревни, в которой на мусорках пасутся гуси, а в сточных канавах ползают свиньи, однако такое бескультурье Надежды ей было совсем не по нраву и вызывало явное отвращение.