Дьявольский Гримуар [сборник] - [10]

— Да, я, блядь, ничего поделать с собой не могу. Ненавижу этого гребаного итальяшку. Какая, блядь, разница, что я говорю. У этого дубины даже до Пасхи не встанет. Он может резиновый шланг дрочить с тем же успехом!

Вялый член шлепнул Фрэнки по ноге, когда тот резко развернулся и свирепо уставился на Спуки.

— Я…

— Ты что? Хм? А я скажу. Лучше отрасти себе рабочий член. Гребаный макаронный зассанец! Жалкая мафиозная «шестерка»! Никчемный кусок дерьма!

Фрэнки быком бросился вперед, но Ник оттолкнул его назад.

— Я убью тебя, нахер! — заорал Фрэнки.

Спуки рассмеялась, вскинув вверх свои обрубки.

— Черт, да я уже десять гребаных лет молю, чтоб меня кто-нибудь убил. Пара миниатюрных татуировок на ее теле как бы подтверждали ее слова: перекрестие прицела в области сердца и шестидюймовая пунктирная линия, проходящая вдоль горла и подписанная «РЕЖЬ ЗДЕСЬ». — Да у тебя, блядь, духу не хватит убить меня, Фрэнки. Кишка тонка!

Ник тщетно пытался отпихнуть Фрэнки от Спуки.

— Фрэнки, Фрэнки, брось, не надо! — орал Ник. — Винчу она нужна живой. Убьешь ее, и из нас отбивную сделают.

— Да мне плевать! Я ее прикончу!

— Ты отсасывал у своего папашки, или он только драл тебя в задницу, а, Фрэнки? — продолжала дразнить его Спуки. — Бьюсь об заклад, тогда у тебя регулярно стоял.

— Я прикончу ее, Ник, я…

— Ты ничтожный импотент, Фрэнки, — не унималась она. — Сделай человечеству одолжение. Повесься.

— Тебе конец, сука! Конец!

— Остынь, Фрэнки, — взмолился Ник. — Остынь. Убьешь ее, и Винч отдаст нас своему чокнутому докторишке. Слышал, что он сделал с Тони и Дарси?

Фрэнки замер на мгновение. Нехорошая была история. Упоминание об этом случае его явно остудило.

Благодарный, что ему не дали зайти далеко, Фрэнки взял себя в руки.

— Ладно, ладно, — пошел он на попятную. Широко расставив ноги, он встал, закрыл глаза, и снова принялся мастурбировать. Спуки вздохнув, обратилась к Нику:

— Эй, ну, закури мне трубку для начала, что ли? А то уже мочи нет терпеть. — Это было единственное неудобство в ее положении. Спуки, клиническая наркоманка, не могла курить «дурь» без посторонней помощи. Ни подтереть себе задницу, ни как следует помыться, ни подстричь ногти на ногах, и т. д. — Мне нужно курнуть. А то у меня по всему телу будто жуки ползают. Что скажешь, Ник?

— Нет, — решительно ответил он. — Только когда закончим.

— Да на хрен пошло это гребаное дерьмо, мужик! Мне нужен «лед»! И немедленно!

— Только когда закончим, — повторил Ник, уже заплетающимся языком.

— Ну же, Ник. Я тебе язычок в задницу засуну.

Ник нахмурился. Звучало привлекательно. Все, что он хотел, это поймать кайф, кончить, и успеть на «Янкиз». Слава богу, что подающим сегодня будет Клеменс.

— Мне нужен «лед», мужик! Нужны «кристаллики»! Я не шучу.

— Придется подождать. Может, если б подождала, ты бы больше не трахала Фрэнки мозг.

— Ага, — проревел Фрэнки. Его лицо растянулось в горделивой улыбке. Он повернулся, демонстрируя достижение — двенадцатидюймовый эрегированный причиндал. Его глаза с сочувствием смотрели на Спуки. — Ну как тебе мой «вялый» член, старая кошелка?

Спуки повела плечом.

— Эй, Фрэнки, когда твой папаша кончал тебе в рот, ты сглатывал или сплевывал?

Двенадцатидюймовая ялда Фрэнки тут же обмякла.

— Я ее грохну! — вновь взорвался он.

На этот раз Ник, пытаясь отпихнуть Фрэнки, не удержал равновесие.

— Думаю, что сглатывал, — даже не дрогнув, предположила Спуки, пока ее противник-великан пытался до нее дотянуться. — Ты похож на «глоталу». Бьюсь об заклад, твои предки даже не покупали тебе детское питание, потому что питался ты одной спермой.

— Фрэнки, нет! — закричал Ник, но…

ШЛЕП!

Было уже поздно.

Движимый первобытной яростью кулак Фрэнки пролетел над плечом Ника и соприкоснулся с челюстью Спуки. Так же эффектно, как тайсоновский кросс справа. Голова Спуки дернулась назад, а вслед за ней и верхняя часть тела. Все произошло так быстро, что Ник лишь заметил, как мелькнуло какое-то белое размазанное пятно.

Она лежала, не шелохнувшись, на дешевом кофейном столике.

Ник и Фрэнки уставились на нее выпученными глазами. Они все поняли с первого же взгляда. Голова Спуки перевесилась через край. Глаза в кучу, язык вывалился. Тишина была абсолютной.

— Мужик. Ой, мужик, — прошептал Ник. Его лицо покрылось бусинками пота. — Фрэнки, лучше молись, чтобы она… Он даже не смог договорить.

Опустившись на колени, поднес ухо к ее груди.

Судорожно сглотнул.

Пощупал на шее пульс.

Снова сглотнул.

Потом накинулся на Фрэнки:

— Безмозглый кретин! Ты убил ее!

— Я-я-я, — изумленно раскрыл рот Фрэнки. — Нет, она…

— Дебил! Ты сломал ей шею об край стола!

— Нет, я-я-я… — Фрэнки никак не мог подобрать нужные слова. — Нет. Она сама упала, и… сломала себе шею.

— Это ты УБИЛ ЭТУ СУКУ! И теперь люди Винчетти УБЬЮТ НАС! Они подвесят нас мясными крюками за задницы и будут жечь паяльной лампой. А тот чокнутый докторишко срежет с нас кожу.

Фрэнки начал, было, скулить, что ему страшно до усрачки. Ник сидел на полу, удрученно склонив голову.

— Давай-давай-давай просто… свалим из города, — предложил Фрэнки. — Уедем куда-нибудь. Ляжем на дно.

— Винчетти нас даже на Марсе найдет. Даже если мы свалим в гребаный Египет и зароемся на тысячу футов под пирамиду, он все равно нас найдет. Мы убили его лучшую говно-порно-актрису. A Винчетти