Дьявол всегда здесь - [54]

Зато взять эту девчонку Лаферти, думал Престон, переворачивая страницу в учебнике по психологии и потирая привставший под пижамой член. Господи, вот это всем верующим верующая. Прошлые два воскресенья в церкви он пристально к ней приглядывался. Да, смотреть там не на что, но в Нэшвилле ему попадалось и что похуже, когда он на месяц пошел волонтером в приют для бедных. Престон потянулся, достал из пачки на кофейном столике крекер и засунул в рот. Подержал на языке, как облатку, чтобы он растаял, превратился в сырую безвкусную кашицу. Да, мисс Ленора Лаферти сойдет – по крайней мере, пока он не доберется до одной из девчонок Ристеров. Он еще вызовет улыбку на этом печальном скорченном личике, когда снимет с нее выцветшее платьице. Если верить церковным сплетням, когда-то ее отец был в этом округе священником, но потом – по крайней мере, как рассказывают, – убил мать девочки и исчез. Оставил бедняжку Ленору совсем малюткой с той старушкой, которая так распереживалась из-за куриной печени. С этой девчонкой, предвидел Престон, будет все очень просто.

Он проглотил крекер, и вдруг по его телу пробежала искорка счастья – от белобрысой макушки до самых пяток. Слава богу, слава богу, что столько лет назад мать решила сделать из него священника. Сколько же здесь ждет юного свежего мяса, если правильно разыграть карты. Старая кошелка каждое утро завивала ему волосы, учила гигиене и заставляла репетировать различные выражения лица перед зеркалом. Учила с ним каждый вечер Библию, возила по разным церквям и красиво одевала. Престон ни разу не играл в бейсбол, зато умел по собственному желанию вызывать у себя слезы; ни разу не ввязывался в драку, зато разбуди его посреди ночи – и прочтет наизусть всю Книгу Откровения. Так что да, черт возьми, он исполнит матушкину волю, поможет пока ее больному унылому зятю, поживет в этой развалюхе и даже притворится, что ему нравится. Видит Бог, он ей еще покажет «рвение». А потом, когда Альберт опять встанет на ноги, потребует денег. Наверняка придется ее обмануть, подкинуть какую-нибудь брехню, но пока эта мысль вызывает в нем хотя бы укол совести – все хорошо. Что угодно, лишь бы попасть на Западное побережье. Вот что стало его новой навязчивой идеей. В последнее время он столько слышал по новостям. То, что там творилось, нужно было видеть лично. Свободная любовь и беглые девчонки, живущие на улицах, с цветами в спутанных волосах. Для такого одаренного человека, как Престон, они казались легкой добычей.

Престон заложил страницу старой дядиной пачкой из-под табака и закрыл книгу. «Файв Бразерс»? Господи, кем надо быть, чтобы уверовать в такую хрень? Он чуть не рассмеялся Альберту в лицо, когда старик сказал, будто эта пачка имеет целительную силу. Престон взглянул на Синтию – та уже задремала, с подбородка свесилась ниточка слюны. Щелкнул пальцами, и ее глаза распахнулись. Она нахмурилась и попыталась опять закрыть глаза, но тщетно. Сопротивлялась как могла, но все-таки поднялась с кресла и встала на колени перед диваном. Престон стянул пижамные штаны, раздвинул толстые волосатые ноги. Когда она заглотила его жезл, преподобный Тигардин произнес про себя молитву: Господи, даруй мне полгода в Калифорнии – и потом я вернусь домой и исправлюсь, осяду с добрыми людьми, клянусь могилой матери. Он надавил Синтии на затылок, услышал, как она давится и захлебывается. Потом мышцы ее горла расслабились, и она перестала сопротивляться. Он держал, пока от нехватки воздуха лицо у нее не стало алым, а потом и лиловым. Ему это нравилось, просто чертовски. Вы только гляньте, как она старается!

34

Однажды по дороге домой из школы Ленора зашла в церковь Святого Духа в Коул-Крике. Передняя дверь была раскрыта нараспашку, а в тени – так же, как вчера и позавчера – стояла древняя английская спортивная машина священника Тигардина, подарок его матери по случаю поступления в колледж Сил небесных. Стоял теплый майский денек. От Эрвина она спряталась – следила украдкой из окна школы, пока он не бросил ждать и не уехал без нее. Вошла в церковь, подождала, пока глаза привыкнут к полумраку. Новый священник сидел на одной из скамей, у середины прохода. Похоже, молился. Она подождала, пока он не скажет «аминь», а потом медленно двинулась вперед.

Тигардин почувствовал ее присутствие за спиной. Он терпеливо поджидал Ленору уже три недели. Почти каждый день приходил в церковь и открывал дверь ко времени, когда заканчивались уроки. В большинстве случаев она проезжала мимо на дерьмовом «бел-эйре» со сводным братом или кем он там ей приходился, но раз или два он видел, как она возвращается домой одна. Тигардин услышал тихие шаги по полу из необработанного дерева. Когда она подошла ближе, уловил фруктовый запах «Джуси Фрут» изо рта; когда речь заходила о девицах и их запахах, у него просыпалась чутье, как у гончей.

– Кто здесь? – вскинул он голову.

– Это Ленора Лаферти, отец Тигардин.

Он перекрестился и повернулся к ней с улыбкой.

– Вот это сюрприз, – сказал он. Потом присмотрелся тщательнее. – Девочка, да ты, кажется, плакала.

– Это ничего, – покачала головой Ленора. – Это все школьники. Любят дразниться.