Дьявол, которого знаешь - [17]

— Епископ ждет вас, мадам, — сказал Риггз деревянным голосом.

Тесса отодвинула свой стул и собралась последовать за матерью, поняв вдруг, что случилось нечто ужасное. Риггз уже знал, что именно, значит, и ей надо узнать.

— Нет! — строго сказал он. — Оставайтесь здесь, мисс Тесса. Вы скоро обо всем узнаете.

— О чем?

Риггз покачал головой.

И Тесса заговорила голосом, которым она не осмеливалась прежде говорить ни с кем, даже с ним:

— Риггз, мне надоело, что меня всегда держат в неведении. Что происходит? Почему здесь полиция? Только не говори, что не знаешь! Когда ты вошел сюда, у тебя на лице все было написано. Зачем им понадобился папа? Что они ему сказали? И почему еще и маму вызвали? — Голос ее зазвенел, и что-то заставило ее спросить: — Это по поводу Руперта? Он арестован?

Риггз пристально взглянул на нее.

— Почему это мистера Руперта должны арестовывать?

— Я знаю, чем он зарабатывает на жизнь.

Взгляды их встретились, Риггз молчал несколько мгновений, а потом взорвался:

— Лондон! Да это же Содом и Гоморра! Говорил я вашему батюшке, что это дело времени.

У Тессы перехватило дыхание. Господи, значит, все действительно из-за этого. Руперта поймали на том, что он занимается сексом за деньги. Бедный папа…

— Ваш братец его доконал, — зло сказал Риггз, будто прочитав ее мысли. — Довел хорошего человека, и все через свою порочность. Ваша матушка женщина стойкая, Господь дал ей силы вынести то, что выпало на ее долю. Но ваш отец… Этого он не снесет. И винит во всем себя! Все думает, когда и в чем ошибся… Он ошибся! Сколько раз говорил я ему, что мистер Руперт был таким с рождения!

Тесса медленно опустилась на стул.

— Но он же уехал в Лондон, — попробовала она защитить брата.

— Где знают его семью и где наверняка о нем судачили! Если бы ваши родители были людьми безвестными, но ведь ваш батюшка — епископ, а братья вашей матушки заседают в обеих палатах парламента. Руперт этого в грош не ставил, а должен был. Следовало ему быть поосторожнее.

— Ты его никогда не любил, да? — спросила Тесса.

— Знавал я подобных людишек, ничего хорошего от них не жди. В армии всякие встречаются, и такие тоже. Голубые, как незабудки! Я с самого начала понял, что за штучка ваш братец. Но ваш отец не желал ничего замечать. Он всегда видит в людях только хорошее. И в войну было то же. Он был офицером, а я при нем ординарцем, и я помню, как он даже к врагу был снисходителен. Так что в сорок пятом я не слишком удивился, когда он сказал мне, что уходит из армии и хочет стать священником.

Он замолчал и, повернув голову, стал прислушиваться, стараясь поймать каждый звук.

— Кажется, они уходят… — Он вышел посмотреть, а Тесса сидела как на иголках. Поняв, что родители не собираются возвращаться в гостиную, она пошла наконец их искать. Они были в библиотеке, сидели, взявшись за руки, на старом кожаном диване.

Напротив них сидела женщина-полицейский, констебль. Когда Тесса вошла в комнату, она поднялась ей навстречу.

— В чем дело? — испуганно спросила Тесса. — Почему у мамы с папой такой вид?

Женщина-полицейский отвела ее в сторону.

— Пойди-ка и принеси нам всем чаю, — сказала она спокойно и по-деловому.

— Риггз уже делает чай. Почему у них такой вид? Что произошло? Это из-за моего брата, да? С ним что-то случилось… Он арестован?

Длинное, худое лицо епископа было похоже на изваяние, жена крепко сжимала его руку в своей.

— Из-за брата, да? — упорствовала Тесса. Она знала, что это могло быть единственной причиной. — Его арестовали, да?

Женщина-констебль взглянула на лицо девушки, бледное, но решительное. На истеричку не похожа, наверное, сможет выдержать. И кто-то же должен быть рядом с этими несчастными людьми.

— Нет, — сказала она мягко. — Ваш брат не арестован. Он убит.

Той ночью у отца Тессы случился первый удар.

5

—Николас! — Роскошная рыжеволосая женщина села в постели, сняла с лица черную бархатную маску, которую надевала на ночь, а потом нажала на кнопку, шторы раздвинулись, и в огромное окно полился тусклый свет нью-йоркского утра. — Дорогой, я так волновалась… С тобой все в порядке? Обошлось без последствий?

— Все в полном порядке. И я докажу это тебе сегодня же вечером. В восемь часов. У тебя. Не одевайся — мы никуда не идем.

И он повесил трубку.

Дана Холмс откинулась на подушки и понимающе улыбнулась. Получив указание не одеваться, она сразу догадалась, чего ожидать. За час до его прихода будет доставлена от Бальдуччи корзина с деликатесами — фаршированными перепелиными яйцами, пармской ветчиной, паштетом с трюфелями, калифорнийскими персиками и клубникой на десерт, а ко всему этому — пара бутылок «Крюга».

После каждого из «марафонов», как она это называла, у них обоих просыпался волчий аппетит. Такой долгий и интенсивный секс забирает все силы. Кроме того, он совсем недавно был на волосок от смерти, а от этого вкус к жизни обостряется, а значит — и вкус к сексу. Если бы ее кто-нибудь попытался взорвать, она бы тоже нуждалась в подобном утешении.

Дана с наслаждением потянулась и вдруг поняла, что ждет этой встречи с нетерпением. Они не занимались любовью пять долгих недель, а ведь обычно встречались два раза в месяц — всякий раз, когда он прилетал в Нью-Йорк. От этих мыслей у нее сладостно заныло внизу живота, а на часах — она взглянула на стоявшие на ночном столике «Картье Риволи» — только двадцать минут одиннадцатого. Она улыбнулась — как кошка, глядя на сметану. «Не одевайся», — сказал он, а это значит, что, когда он позвонит в дверь — морзянкой выбив «Н», — Дана должна открыть ему дверь обнаженная и готовая к встрече.