Дьявол и Шерлок Холмс. Как совершаются преступления - [46]

Таким образом, дело о пропавшем ребенке плавно переходило в дело об убийстве.

— Я хотел знать, что случилось с тем парнишкой, — рассказывал Стик.

Вместе с Фишер они собрали улики, подтверждавшие факты домашнего насилия в семье Беверли. Директор и учителя школы, где учился Николас, как выяснилось, неоднократно высказывали такого рода опасения, поскольку мальчик часто ходил весь в синяках. Соседи, в свою очередь, отмечали, что и Николас иногда поднимал руку на мать. Как раз перед его исчезновением этим делом заинтересовались органы опеки.

И вот в один прекрасный день Фишер вызвала Беверли для дачи показаний на детекторе лжи. Кэри посоветовала матери:

— Сделай все, что они хотят от тебя. Пройди тест на детекторе. Ты же не убивала Николаса.

И Беверли последовала совету дочери.

Фишер, сидя перед монитором в соседнем помещении, наблюдала за показаниями детектора. Ключевой вопрос был: знает ли Беверли, где сейчас находится ее сын? На этот вопрос она дважды ответила «нет». Оператор, работавший на детекторе, сказал Фишер, что, по его мнению, Беверли говорит правду. Когда Фишер в этом усомнилась, оператор уточнил: если эта женщина лжет, значит, она принимала наркотики, которые притупляют реакцию.

Сделали перерыв, достаточный, чтобы закончилось действие любого наркотика, в том числе метадона, и повторили тест. На это раз, стоило оператору спросить, известно ли Беверли местопребывание ее сына, аппарат, по словам Фишер, «буквально взбесился», «приборы чуть со стола не слетели». Теперь машина указывала, что Беверли говорит неправду. (Такого рода ложноположительные реакции известны в практике применения детектора лжи, и эксперты оспаривают их надежность.)

Полицейский, работавший на детекторе, сказал Беверли, что она завалила тест, и принялся еще более настойчиво допрашивать ее. Беверли заорала: «Я не обязана это терпеть!» — вскочила и бросилась к дверям.

— Я перехватила ее, — вспоминает Фишер, — и спросила: «Почему вы убегаете?» Она разъярилась и крикнула: «Это все Николас! Он снова заставил меня пройти через этот ад!»

Следующим Фишер вызвала на допрос Джейсона, однако тот не пришел. Когда же он наконец явился — почти через месяц после того, как был арестован Бурден, — «каждое слово пришлось тащить из него буквально клещами», вспоминала Фишер.

Начала она с вопроса, почему он тянул без малого два месяца, прежде чем повидался с самозваным братом. «Я его спросила: «Как же так, твоего брата похитили, он пропадал целых три года и вернулся домой, а тебе вроде как все равно, нет желания увидеться с ним?» Он ответил: «Типа того». Я задала следующий вопрос: «Как тебе показалось: он был похож на твоего брата?» Ответ: «Вроде как». И так далее.

Одним словом, Джейсон замкнулся и отказывался от сотрудничества. В результате у Фишер возникло сильное подозрение, что этот человек причастен к исчезновению своего брата.

Стик думал примерно так же: «Либо Джейсон причастен, либо он располагает информацией о том, что стряслось с мальчиком». Фишер шла еще дальше: она предполагала, что такой информацией располагает и Беверли и что она скрыла преступление, защищая своего старшего сына.

Под конец беседы Джейсон отказался вести дальнейший разговор без адвоката — или пусть его арестуют и предъявят официальное обвинение. Стику и Фишер это связывало руки, однако Паркер, как частный детектив, не обязан был столь формально соблюдать правила. Он продолжал преследовать Джейсона и однажды пошел ва-банк, прямо обвинив молодого человека в убийстве.

— Я думаю, это сделал ты, — так он ему и заявил. — Наверное, ты не собирался и не хотел такое натворить, но ты это сделал.

Джейсон вместо ответа «просто уставился на меня», рассказывал Паркер.

Через несколько недель после того, как Фишер и Стик допрашивали Джейсона, Паркер, проезжая по центру Сан-Антонио, увидел на тротуаре Беверли и предложил подвезти ее. Она села в машину и почти сразу же сказала, что Джейсон несколько дней назад умер от передозировки наркотика. Паркеру было известно, что парень уже больше года не притрагивался к наркотикам, и он спросил Беверли, не было ли это самоубийством.

— Не знаю, — ответила Беверли.

Стик, Фишер и Паркер имели все основания заподозрить, что Джейсон намеренно лишил себя жизни.

Потеряв обоих сыновей, Беверли завязала с наркотиками и переселилась в Спринг-Бранч. Теперь она живет в трейлере и помогает хозяйке этого домика нянчиться с дочерью-инвалидом. Недавно она согласилась поговорить со мной о тех событиях и о подозрениях, которые остались по этому поводу у властей. Сначала Беверли предложила мне приехать для разговора, но потом сказала, что ее хозяйка не желает видеть посторонних, а потому нам лучше поговорить по телефону. Незадолго до этого голосовые связки Беверли пострадали от местного паралича, ее и без того низкий и хриплый голос еще более осип.

На мои вопросы Беверли отвечала откровенно. Она подтвердила, что в аэропорту не спешила обнять «Николаса», потому что он «выглядел как-то не так».

— Если б я послушалась своего внутреннего голоса, я бы сразу все поняла, — сокрушалась Беверли.

Она также призналась, что в тот день, когда ей предстоял тест на детекторе лжи, она принимала наркотики — «скорее всего, героин, а может быть, также метадон».