Двуликий демон Мара. Смерть в любви - [89]

Шрифт
Интервал

За последние дни я исполнился уверенности, что командир так и не потребует от меня доклада. Но сейчас, когда до нашего собственного Большого Наступления оставалось меньше двадцати часов, он явно почувствовал необходимость войти в подробности.

— С чего вы хотите, чтобы я начал, сэр?

Он предложил мне сигарету из золотого портсигара, постучал по нему своей, дал прикурить и сам прикурил — тоже от траншейной зажигалки, — а потом сказал:

— Артобстрел. Начните с артобстрела. То есть, разумеется, мы в Альбере слышали канонаду… — Он умолк.

Мы вели артиллерийский огонь по немецким позициям семь дней кряду. В окопах шутили, что грохот орудий слышен аж в Билайте. Все, начиная от сэра Дугласа [сэр Дуглас Хейг, главнокомандующий Британскими экспедиционными силами во Франции. — Прим. ред.] и кончая последним рядовым, говорили, что после такого огневого вала Большое Наступление обернется легкой победой. Бойцы тридцать четвертой дивизии волновались, что лучшие трофеи уже будут разобраны ко времени, когда они подоспеют к немецким окопам.

— Зрелище было впечатляющее, сэр, — сказал я.

— Да, да, но результат. — Полковник по-прежнему говорил тихим голосом — он вообще редко повышал тон, — но в нем звучало волнение, какого я никогда прежде не слышал. Стараясь успокоиться, он снял пальцем табачинку с языка. — Какие повреждения были причинены проволочному заграждению?

— Незначительные, сэр. Оно почти не пострадало. Манчестерцам приходилось скучиваться у немногочисленных брешей во вражеском заграждении. Почти все они там и полегли.

Полковник покивал. На прошлой неделе ему докладывали о наших потерях. Сорок тысяч отборных солдат погибли в тот день еще до времени завтрака.

— Так, значит, наши снаряды причинили мало повреждений проволочному заграждению?

— Почти никаких, сэр.

— Когда открыли огонь немецкие стрелки и пулеметчики?

— Сразу же, сэр. Люди погибали от пуль, едва только высовывались из-за бруствера.

Полковник продолжал кивать, но явно машинально.

Он думал о чем-то другом:

— А солдаты, Джимми? Как манчестерцы показали себя?

— Превосходно. — Это была чистая правда, но одновременно и самая большая ложь, какую мне доводилось когда-либо говорить. Манчестерцы проявили великое мужество: пошли на пулеметы с таким спокойствием, словно маршировали на параде. Словно шли в театр. Но разве похвально идти в атаку, как овцы на заклание? За минувшие сутки ребята из нашего батальона похоронили тысячи таких храбрецов.

— Хорошо, — промолвил полковник, рассеянно похлопав меня по плечу. — Хорошо. Уверен, наши парни завтра покажут себя не хуже.

Так я получил первое подтверждение, что наступление назначено на завтрашнее утро. С детства не любил понедельники.

Когда полковник, чавкая грязью, двинулся прочь по окопу, шутливо заговаривая с солдатами на стрелковых ступеньках, я посмотрел на свою руку с горящей сигаретой. Она тряслась, как у паралитика.


10 июля, понедельник, 4.45 утра

Опять не спал ночью. Меня назначили в ночную разведку. Совершенно пустая трата времени, три часа ползанья по «ничейной земле» с десятью солдатами. Все трусили не меньше моего, только в отличие от меня не были обязаны скрывать страх. Никакой информации мы не добыли, никаких пленных не захватили. Но и потерь не понесли. Нам повезло найти обратный путь через пустырь.


Ночная разведка

[Здесь вычеркнуто несколько строк. — Прим. ред.]

…Куда ни глянь, повсюду мертвецы,
И тошнотворный запах разложенья
Пропитывал и жесткую стерню,
И слякотные лужи, и траву,
Сгущаясь возле трупов, а поодаль
Рассеиваясь, обращаясь в слабый
Отравный смрад, которым заражен
Весь мир вокруг…[5]

[Здесь страница небрежно вырвана, от нее остался обрывок с двумя словами: «дикий ужас…» Строки на следующей странице, по всей видимости, являются отдельным стихотворением. — Прим. ред.]

При свете лишь одних ракет сигнальных
Мы проползли на брюхе сотню ярдов
Среди распластанных повсюду трупов.
И наконец увидели столбы
И проволку немецких заграждений.
Укрывшись за последним мертвецом,
Лежали мы, недвижные, как он,
И слышали сначала звон лопат,
Потом глухие голоса и кашель.
Пальнул дозорный, пулемет залаял,
Ракета взмыла… а когда она
Упала и с шипением погасла,
Мы быстро поползли обратно мимо
Уже знакомых мертвецов и скоро
В траншее пили свой законный ром.[6]

10 июля, понедельник, 8.05

Утро просто чудесное. Сегодня я умру — и какая жестокая ирония в том, что мне суждено умереть в столь погожий солнечный день!

Ночью, во время разведки, повсюду были только грязь, слизь и слякоть. Потом наступил ясный рассвет. Жаркое летнее солнце бьет лучами по лужам вонючей воды, и над траншеями и воронками курится пар. Здесь, в передовом окопе, остались немецкие трупы, и от мокрой одежды мертвецов поднимаются тонкие струйки пара. Точно души, улетающие в небо из…

…из ада? Какая банальщина. На слух так ничуть не похоже на ад. Со стороны Ла-Буассели доносится пение жаворонка.

Минуту назад пришли полковник Претор-Пинней и капитан Смит из роты «D», и полковник негромко промолвил:

— Атака начнется в восемь сорок пять. Сверим часы.

Я достал отцовский серебряный хронометр и осторожно подкрутил стрелки, сверившись с часами полковника и капитана. Сейчас восемь двадцать две. Отцовский хронометр показывал восемь восемнадцать, а я перевел его на восемь двадцать одну. Я потерял три минуты жизни, просто переставив часы.


Еще от автора Дэн Симмонс
Террор

В 1845 году экспедиция под командованием опытного полярного исследователя сэра Джона Франклина отправляется на судах «Террор» и «Эребус» к северному побережью Канады на поиск Северо-Западного прохода из Атлантического океана в Тихий — и бесследно исчезает. Поиски ее затянулись на несколько десятилетий, сведения о ее судьбе собирались буквально по крупицам, и до сих пор картина происшедшего пестрит белыми пятнами. Дэн Симмонс, знаменитый автор «Гипериона» и «Эндимиона», «Илиона» и «Олимпа», «Песни Кали» и «Темной игры смерти», предлагает свою версию событий: главную угрозу для экспедиции составляли не сокрушительные объятия льда, не стужа с вьюгой и не испорченные консервы — а неведомое исполинское чудовище, будто сотканное из снега и полярного мрака.


Гиперион

Сотни миров вовлечены в межзвездную войну, от исхода которой зависит судьба человечества. На планете Гиперион, играющей ключевую роль в этой войне, начинают открываться Гробницы Времени – гигантские сооружения, движущиеся из будущего в прошлое. Семеро паломников, судьбы которых неразрывно связаны с Гробницами и их жестоким Божеством – Шрайком, отправляются в путешествие к ним. Чем завершится их паломничество?


Падение Гипериона

Дэн Симмонс – не просто один из классических писателей-фантастов нашего времени. Он – автор самой, наверное, знаменитой и популярной в мире «космической оперы» – тетралогии «Гиперион», «Падение Гипериона», «Эндимион», «Восход Эндимиона», создатель поистине уникального в своей оригинальности мира, загадочного и изменчивого мира порталов, соединяющих планеты, великой реки Тетис и великих звездных войн, в которых причудливо переплелись судьбы священника и солдата, поэта и ученого, консула и детектива.Критики и читатели единодушно признали тетралогию Дэна Симмонса лучшим научно-фантастическим сериалом последнего десятилетия.Не верите?Прочитайте и убедитесь сами!


Лето ночи

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Пятое сердце

Впервые на русском – новейший роман современного классика Дэна Симмонса, своего рода завершение условной трилогии, начатой романами «Террор» и «Друд, или Человек в черном». Итак, путешествующий инкогнито после своей «смерти» в Рейхенбахском водопаде Шерлок Холмс встречает в Париже американского писателя Генри Джеймса – современного классика, автора таких книг, как «Женский портрет», «Бостонцы», «Поворот винта». Тот узнает знаменитого сыщика, несмотря на всю маскировку, – и оказывается вовлечен в орбиту его нового расследования.


Песнь Кали

Талантливый поэт и журналист Роберт Лузак получает от своего журнала задание разыскать в Индии таинственно исчезнувшего поэта М. Даса и привезти для публикации его новые произведения. Поездка, которая поначалу видится Лузаку как приятная прогулка по экзотической стране, на самом деле превращается в настоящий кошмар. Ибо того, кто осмелится разгневать великую и ужасную Кали, ждут тяжелые испытания, и месть не знающей жалости богини будет страшна.


Рекомендуем почитать
Бежать втрое быстрее

«Меньше знаешь — крепче спишь» или всё-таки «знание — сила»? Представьте: вы случайно услышали что-то очень интересное, неужели вы захотите сбежать? Русская переводчица Ира Янова даже не подумала в этой ситуации «делать ноги». В Нью-Йорке она оказалась по роду службы. Случайно услышав речь на языке, который считается мёртвым, специалист по редким языкам вместо того, чтобы поскорее убраться со странного места, с большим интересом прислушивается. И спустя пять минут оказывается похищенной.


Каста избранных кармой

Незнакомые люди, словно сговорившись, твердят ему: «Ты — следующий!» В какой очереди? Куда он следует? Во что он попал?


55 афоризмов Андрея Ангелова

Автор сам по себе писатель/афорист и в книге лишь малая толика его высказываний.«Своя тупость отличается от чужой тем, что ты её не замечаешь» (с).


Шрамы на сердце

Что-то мерзкое и ужасное скрывается в недрах таежной земли. Беспощадный монстр ждет своего часа.


Судья неподкупный

…Этот город принадлежит всем сразу. Когда-то ставший символом греха и заклейменный словом «блудница», он поразительно похож на мегаполис XX века. Он то аллегоричен, то предельно реалистичен, ангел здесь похож на спецназовца, глиняные таблички и клинопись соседствуют с танками и компьютерами. И тогда через зиккураты и висячие сады фантастического Вавилона прорастает образ Петербурга конца XX века.


Синие стрекозы Вавилона

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Красная змея

В начале четырнадцатого столетия был уничтожен орден тамплиеров, но «Братство змеи» сохранило его тайны до наших дней. Любая попытка раскрыть эти тайны могла повлиять на ход европейской истории, привести к свержению королей, гибели пап, революции. Любая попытка раскрыть секреты братства каралась смертью.Но все же в начале двадцать первого века журналист и историк проводят собственное расследование, пытаясь выяснить, кто же скрывается за таинственным обозначением — «Красная змея».


Вирус

Джо Леджер — не просто хороший полицейский. Он полиглот, мастер единоборств и в недалеком прошлом сержант армии США. А еще он — свежеиспеченный агент секретной службы, призванной устранять уникальные и чрезвычайно серьезные угрозы. Такие, например, как вирус, превращающий обычного человека в самого настоящего зомби.Вирус не должен был попасть в руки преступников. Но это случилось, и теперь Леджеру и его парням придется иметь дело с теми, кого очень трудно остановить даже пулей.


Кронос

Аттикус Янг — в прошлом спецназовец, «морской котик», а ныне океанограф — отправляется вместе с дочерью на яхте в залив Мэн, чтобы заняться дайвингом среди китов. Но внезапно из морских глубин всплывает чудовище, столь же огромное, сколь и древнее, и девушка исчезает в его пасти.Безутешное горе Аттикуса сменяется безудержной жаждой мести. Поэтому он не отказывается от предложения олигарха Тревора Манфреда. Ученый получает в свое распоряжение самую большую в мире яхту. Взамен миллиардер хочет убитого зверя — величайший в истории охотничий трофей.


Айсберг

Ледовая станция «Грендель», заключенная в гигантский айсберг, дрейфующий неподалеку от берегов Аляски, остается в заброшенном состоянии вот уже более семидесяти лет. Извращенное детище изощреннейших умов, эта станция была создана неприступной и невидимой для взора. Она упорно хранит свои мрачные тайны. Но однажды слишком близко от нее случайно проплывает американская научно-исследовательская подлодка, и ее приборы фиксируют в глубине ледяной глыбы какое-то движение. Неужели вопреки всем законам природы внутри существует жизнь? Ученые приступают к исследованиям.