Двуликий демон Мара. Смерть в любви - [88]
Мое внимание приковали зубы. Губы у него, вероятно, еще недавно были полные, даже чувственные, но за день или два они иссохли, сморщились под июльским солнцем и раздвинулись, обнажив выпуклые белые зубы и розовые десны, хорошо видные даже в темноте. Идеально ровные зубы выступали вперед, и складывалось впечатление, будто мой друг пытается выпалить какие-то прощальные слова, пусть даже просто выругаться по поводу несправедливой, банальной смерти.
С минуту я зачарованно смотрел на труп, привыкая к его присутствию там и своему собственному присутствию здесь — здесь, в театре смерти, где острые куски металла прилетают и пробивают тебе лицо прежде, чем ты успеваешь заметить и увернуться, — а потом вдруг осознал, что эти зубы, эти челюсти двигаются.
В первый момент я решил, что все дело в игре мерцающего света: хотя артобстрел поутих, по обе стороны фронта стали чаще взлетать сигнальные ракеты, поскольку и боши, и британцы ожидали предрассветных вылазок противника на «ничейную землю».
Нет, освещение здесь ни при чем. Я подался вперед и с расстояния ярда вгляделся в лицо своего визави.
Челюсти медленно раскрывались. Я слышал тихий треск высохших сухожилий.
Крупные белые зубы (зубные протезы, осознал я, хотя парень совсем молодой) начали раздвигаться. Лицо скривилось, словно мой друг силился отделиться от земляной стенки, чтобы тоже податься вперед и слиться со мной во французском поцелуе посередине окопа.
Я не мог ни пошевелиться, ни вздохнуть от ужаса, а белозубый рот широко разинулся, и из него с громким шипением вырвалась струя гнилостного газа, воняющего мерзче иприта или фосгена. Нижняя челюсть задрожала, горло вздулось, словно мертвец тужился разорвать путы ада, чтобы произнести последние слова, возможно, последнее предостережение.
В следующую секунду зубные протезы выпали, с тихим стуком скатились вниз по заляпанной грязью опавшей груди, черная шипящая дыра рта растянулась еще шире в непристойном подобии родов… а потом огромная маслянисто-черная крыса — с длинным, как у ласки, гладким телом и наглыми черными глазками — протиснулась наружу между изгнившими деснами и сморщенными губами.
Я не шелохнулся, когда крыса лениво пробежала по моим ногам. Она была сыта и никуда не торопилась.
Не шелохнулся я и после того, как крыса ушла, — просто сидел и пристально смотрел на грудь и живот своего мертвого соседа, пытаясь понять, мерещится мне или нет, будто внутри у него еще что-то шевелится.
Я… мне подобные… мои товарищи и я повинны в кошмарной беременности этого молодого человека.
От кого же я получу подобный дар?
Я сидел неподвижно, пока меня не нашли трое солдат из 13-го взвода роты «В», рыскавших в поисках трофеев. Солнце тогда уже стояло высоко в небе.
Траншея оказалась не ходом сообщения, а просто укрепленным продолжением углубленной дороги, где немцы держали оборону немногим ранее. Она находилась за нашим расположением, но довольно далеко от новых германских позиций и под прикрытием невысокой гряды. Солдаты из роты «В» отвели меня назад.
Я вернулся к штабу батальона, удостоверился, что моя рота размещена по землянкам, а потом рассеянно присел рядом с двумя парнями из нашей бригады, стрелком Монктоном и капралом Хойлесом, пившими утренний чай.
Несколько минут назад, едва я закончил первую часть этой записи, пришел полковник с каким-то штабным капитаном. Последний поднялся на стрелковую ступеньку, о-о-очень осторожно выглянул из-за бруствера в сторону «ничейной» полосы, где мои люди всю ночь снимали мертвецов с проволочного ограждения, увидел сотни почерневших на солнце трупов в британской форме, по-прежнему там лежавших, и сказал полковнику Претор-Пиннею: «Господи, я и не знал, что мы задействовали колониальные войска!»
Полковник ничего не ответил. Немного позже они ушли.
— Бог ты мой, — пробормотал Монктон, обращаясь к сидящему рядом капралу, — этот ублюдок что, никогда прежде не видел мертвецов?
Я отошел, пока чувство служебного долга не заставило меня подслушать дальнейший разговор и отчитать подчиненных. Потом начал безудержно смеяться. Мне удалось остановиться лишь пару секунд назад. Некоторые строки на странице расплылись от слез смеха.
Сейчас девять утра. Так начинается мой первый день на передовой.
9 июля, воскресенье
Не спал с четверга. По словам капитана, стрелковая бригада избрана возглавить следующую атаку — вероятно, завтра.
Полковник приходил расспросить меня про Большое Наступление, предпринятое 1 июля. Тогда он послал меня повидаться с моим другом Сигфридом [Сигфрид Сассун. — Прим. ред.] в расположении роты «А» и пронаблюдать за атакой, чтобы впоследствии доложить о ходе боевых действий, но мне не удалось найти ни Сигфрида, ни Роберта. [возможно, Грейвз? Джеймс Эдвин Рук знал обоих поэтов еще до войны. — Прим. ред.] Зато случайно встретил другого друга, Эдмунда Дадда, и вместе с ним и другими офицерами из полка Королевских уэльских фузилеров наблюдал за атакой с резервной позиции, откуда было отлично видно наступление 21-й дивизии и Манчестерского полка.
Полковник Претор-Пинней пришел ко мне в середине дня, взглянул в зеркало над бруствером, дрожавшее от близких взрывов вражеских шестидюймовых снарядов, и сказал: «Итак, Джимми. Что вы видели неделю назад?»
В 1845 году экспедиция под командованием опытного полярного исследователя сэра Джона Франклина отправляется на судах «Террор» и «Эребус» к северному побережью Канады на поиск Северо-Западного прохода из Атлантического океана в Тихий — и бесследно исчезает. Поиски ее затянулись на несколько десятилетий, сведения о ее судьбе собирались буквально по крупицам, и до сих пор картина происшедшего пестрит белыми пятнами. Дэн Симмонс, знаменитый автор «Гипериона» и «Эндимиона», «Илиона» и «Олимпа», «Песни Кали» и «Темной игры смерти», предлагает свою версию событий: главную угрозу для экспедиции составляли не сокрушительные объятия льда, не стужа с вьюгой и не испорченные консервы — а неведомое исполинское чудовище, будто сотканное из снега и полярного мрака.
Сотни миров вовлечены в межзвездную войну, от исхода которой зависит судьба человечества. На планете Гиперион, играющей ключевую роль в этой войне, начинают открываться Гробницы Времени – гигантские сооружения, движущиеся из будущего в прошлое. Семеро паломников, судьбы которых неразрывно связаны с Гробницами и их жестоким Божеством – Шрайком, отправляются в путешествие к ним. Чем завершится их паломничество?
Дэн Симмонс – не просто один из классических писателей-фантастов нашего времени. Он – автор самой, наверное, знаменитой и популярной в мире «космической оперы» – тетралогии «Гиперион», «Падение Гипериона», «Эндимион», «Восход Эндимиона», создатель поистине уникального в своей оригинальности мира, загадочного и изменчивого мира порталов, соединяющих планеты, великой реки Тетис и великих звездных войн, в которых причудливо переплелись судьбы священника и солдата, поэта и ученого, консула и детектива.Критики и читатели единодушно признали тетралогию Дэна Симмонса лучшим научно-фантастическим сериалом последнего десятилетия.Не верите?Прочитайте и убедитесь сами!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Впервые на русском – новейший роман современного классика Дэна Симмонса, своего рода завершение условной трилогии, начатой романами «Террор» и «Друд, или Человек в черном». Итак, путешествующий инкогнито после своей «смерти» в Рейхенбахском водопаде Шерлок Холмс встречает в Париже американского писателя Генри Джеймса – современного классика, автора таких книг, как «Женский портрет», «Бостонцы», «Поворот винта». Тот узнает знаменитого сыщика, несмотря на всю маскировку, – и оказывается вовлечен в орбиту его нового расследования.
Талантливый поэт и журналист Роберт Лузак получает от своего журнала задание разыскать в Индии таинственно исчезнувшего поэта М. Даса и привезти для публикации его новые произведения. Поездка, которая поначалу видится Лузаку как приятная прогулка по экзотической стране, на самом деле превращается в настоящий кошмар. Ибо того, кто осмелится разгневать великую и ужасную Кали, ждут тяжелые испытания, и месть не знающей жалости богини будет страшна.
«Меньше знаешь — крепче спишь» или всё-таки «знание — сила»? Представьте: вы случайно услышали что-то очень интересное, неужели вы захотите сбежать? Русская переводчица Ира Янова даже не подумала в этой ситуации «делать ноги». В Нью-Йорке она оказалась по роду службы. Случайно услышав речь на языке, который считается мёртвым, специалист по редким языкам вместо того, чтобы поскорее убраться со странного места, с большим интересом прислушивается. И спустя пять минут оказывается похищенной.
Незнакомые люди, словно сговорившись, твердят ему: «Ты — следующий!» В какой очереди? Куда он следует? Во что он попал?
Автор сам по себе писатель/афорист и в книге лишь малая толика его высказываний.«Своя тупость отличается от чужой тем, что ты её не замечаешь» (с).
Что-то мерзкое и ужасное скрывается в недрах таежной земли. Беспощадный монстр ждет своего часа.
…Этот город принадлежит всем сразу. Когда-то ставший символом греха и заклейменный словом «блудница», он поразительно похож на мегаполис XX века. Он то аллегоричен, то предельно реалистичен, ангел здесь похож на спецназовца, глиняные таблички и клинопись соседствуют с танками и компьютерами. И тогда через зиккураты и висячие сады фантастического Вавилона прорастает образ Петербурга конца XX века.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В начале четырнадцатого столетия был уничтожен орден тамплиеров, но «Братство змеи» сохранило его тайны до наших дней. Любая попытка раскрыть эти тайны могла повлиять на ход европейской истории, привести к свержению королей, гибели пап, революции. Любая попытка раскрыть секреты братства каралась смертью.Но все же в начале двадцать первого века журналист и историк проводят собственное расследование, пытаясь выяснить, кто же скрывается за таинственным обозначением — «Красная змея».
Джо Леджер — не просто хороший полицейский. Он полиглот, мастер единоборств и в недалеком прошлом сержант армии США. А еще он — свежеиспеченный агент секретной службы, призванной устранять уникальные и чрезвычайно серьезные угрозы. Такие, например, как вирус, превращающий обычного человека в самого настоящего зомби.Вирус не должен был попасть в руки преступников. Но это случилось, и теперь Леджеру и его парням придется иметь дело с теми, кого очень трудно остановить даже пулей.
Аттикус Янг — в прошлом спецназовец, «морской котик», а ныне океанограф — отправляется вместе с дочерью на яхте в залив Мэн, чтобы заняться дайвингом среди китов. Но внезапно из морских глубин всплывает чудовище, столь же огромное, сколь и древнее, и девушка исчезает в его пасти.Безутешное горе Аттикуса сменяется безудержной жаждой мести. Поэтому он не отказывается от предложения олигарха Тревора Манфреда. Ученый получает в свое распоряжение самую большую в мире яхту. Взамен миллиардер хочет убитого зверя — величайший в истории охотничий трофей.
Ледовая станция «Грендель», заключенная в гигантский айсберг, дрейфующий неподалеку от берегов Аляски, остается в заброшенном состоянии вот уже более семидесяти лет. Извращенное детище изощреннейших умов, эта станция была создана неприступной и невидимой для взора. Она упорно хранит свои мрачные тайны. Но однажды слишком близко от нее случайно проплывает американская научно-исследовательская подлодка, и ее приборы фиксируют в глубине ледяной глыбы какое-то движение. Неужели вопреки всем законам природы внутри существует жизнь? Ученые приступают к исследованиям.