Двуликий адмирал - [20]

В оккупированном фашистами Париже таких адресов было четыре: Булонский лес — там размещались СД и гестапо; авеню Клебер, отель «Рафаэль», — верховное командование вермахта; авеню Клебер, отель «Мажестик», — резиденция военного коменданта, того самого, который подписывал чудовищные «объявления» о расстреле заложников… И, наконец, отель «Лютеция» — филиал абвера, ведомства Канариса.

Каждая из этих штаб-квартир выполняла свои определенные функции: тайная полиция (гестапо) производила аресты, пытала и казнила участников движения Сопротивления и всех, кого подозревали во враждебных к оккупантам действиях или помыслах; армия заключала в тюрьму заложников и расстреливала их, чтобы запугать население и его авангард — борцов-антифашистов; абвер проникал также в организации Сопротивления, чтобы с помощью обмана, провокаций, предательства задушить борющуюся Францию.

В соответствии с пресловутыми «десятью заповедями» практически большинство дел, связанных с движением Сопротивления, перешло в руки абвера, ибо организации и группы, боровшиеся против гитлеровского господства на оккупированных территориях, рассматривались как «работающие на иностранную разведку».

К тюрьмам, концлагерям, пыткам и казням абвер формально не имел отношения. Однако тот же начальник КО во Франции Райле, который в мемуарах строит из себя этакого джентльмена от шпионажа, по его собственному признанию, посещал тюрьмы накануне казни заложников… Им двигало, разумеется, не любопытство, а стремление выжать из осужденных на смерть людей ценные признания, которые помогли бы абверу совершать его черные дела.

Конечно, между абвером и службой безопасности не прекращалась грызня. В частности, абверовцы обвиняли сотрудников СД в том, что те иногда слишком «торопятся» арестовывать и казнить, и тем самым лишают абвер возможности выявить все связи выслеженных им участников Сопротивления. Но все это были неполадки и трения, весьма обычные для фашистского аппарата. Гитлеровские чиновники из разных ведомств, как правило, подкапывались друг под друга, выслуживались перед Гитлером и Гиммлером, защищали честь мундира и пр. Никаких принципиальных разногласий по вопросу о методах и целях борьбы с народами оккупированных стран между абвером и другими террористическими организациями гитлеровцев не существовало и не могло существовать. Каждая из этих организаций на свой лад выполняла одну и ту же функцию: огнем и мечом насаждала господство нацистов в Европе.

Среди множества документов, которые захватили сотрудники абвера в первые дни блицкрига, особо ценными считались картотеки французской полиции. В руки абвера попали все досье, которые французская полиция составляла долгие годы. В них были собраны сведения о многих тысячах людей — членах Французской компартии и других прогрессивных организаций, о борцах против фашизма и милитаризма. Картотека французской полиции (часть которой она, кстати сказать, добровольно передала из рук в руки оккупационным властям!) значительно облегчила гитлеровцам задачу уничтожения цвета французской нации. Абвер и гестапо получили возможность действовать почти наверняка, устанавливая слежку за патриотами, арестовывая и расстреливая их в качестве заложников, бросая в концлагеря.

Как же проводились карательные операции абвера? В ведомстве Канариса был выработан определенный шаблон, которому и следовали господа из отеля «Лютеция». Напав на след организации Сопротивления, абвер засылал в нее кого-либо из своих агентов. Провокатор узнавал явки, пароли, имена участников. Чиновники абвера заносили все это в досье, а затем передавали «готовое дело» службе безопасности.

После этого наступал завершающий акт трагедии: аресты, пытки, казни.

Одно из первых дел абвера во Франции получило наименование «Порто». Дело «Порто» было поручено агенту Андриасу Фолнеру по кличке Пат. Немец по национальности, уроженец Люксембурга, он много лет служил в колониальной армии в Бельгийском Конго. Это был прожженный авантюрист, грубый и жестокий солдафон.

Пат пробрался в группу французских патриотов, сообщив им, что поддерживает регулярную связь с Лондоном. На протяжении многих месяцев участники группы были уверены, что он переправляет добытую ими информацию через Лиссабон в Лондон. Тем временем Пат раздобыл списки организации, узнал о связях группы с бельгийскими антифашистами. В конце концов его заподозрили в предательстве, но было уже поздно.

9 октября 1941 года начались аресты по делу «Порто». За несколько дней было схвачено около тысячи французских и бельгийских граждан. Большую часть из них военные суды приговорили к смерти. В последнюю минуту между службой безопасности и абвером возник инцидент. Абверовцы просили освободить нескольких подсудимых. При этом сотрудники Канариса руководствовались отнюдь не соображениями гуманности, а всего лишь хитрым расчетом: им не хотелось демаскировать своих агентов, которых, разумеется, сразу же выпустили на свободу (помимо Пата в деле «Порто» были замешаны и другие провокаторы). Однако чиновники из СД не пошли навстречу абверу. Они не пожелали выпустить из застенков ни одну из своих жертв.