Двуглавый российский орел на Балканах. 1683–1914 - [186]
Еще в январе 1913 года державы потребовали у Турции дать согласие на вхождение Адрианополя в состав Болгарии[808]. Добиться этого не удалось.
Увы, торжество Балканского союза длилась недолго, наступили раздоры, все остались недовольны урегулированием, все претендовали на большие территориальные приращения. Сербии не удалось закрепиться на Адриатическом побережье, Греция сочла полученную в Македонии долю слишком скромной. Болгарские лидеры, гордые достигнутыми на главном, стамбульском направлении результатами, жаждали новых успехов и связанных с ними плодов. Правительству И. Гешова, считавшемуся умеренным, пришлось уйти в отставку, премьером стал решительный С. Данев. В самый день подписания Лондонского договора некоторые газеты вышли с призывами: «Война кончилась. Да здравствует война!» В роли искусительницы выступала австро-немецкая дипломатия, сулившая добычу за счет Сербии, Греции и Черногории. Поступали предложения и со стороны России, но не того масштаба: давать санкцию на попирание интересов своих друзей и сторонников и тем более на расправу над ними Петербург не мог. В Белграде же и Афинах полагали, что и без того согласились на чрезмерные уступки софийским правителям. Сербия и Греция предусмотрительно пошли на заключение тайного соглашения, своего рода пакта о взаимопомощи, обязавшись давать отпор излишествам в болгарских притязаниях.
В накаленной до предела обстановке царь Фердинанд решился пойти ва-банк. В ночь на 17 (30) июня болгарские войска напали на союзников. Увы, царь не был одинок в своем воинственном азарте. Для него, писал российский дипломат А. Неклюдов, «противиться войне значило отказаться от власти. Фердинанд пуще всего боится восстановить против себя болгарское офицерство, т. е. единственную силу, на которую, в сущности, в течение 25 лет опирался»[809]. Результаты коварства выдались плачевные. Началась вторая Балканская война, иначе именуемая межсоюзнической. Преодолеть сербскую и греческую оборону не удалось, затея обернулась авантюрой и катастрофой. Румынские войска переправились через Дунай и двинулись к Софии, не встречая сопротивления. Развернула военные действия Турция, возвратив себе Адрианополь. Болгария, одна против всех, очутилась в безнадежном положении и 20 июля капитулировала.
Бывшие союзники обошлись с ней сурово, если не сказать жестоко. По заключенному 10 августа в Бухаресте миру побежденная лишилась почти всех приобретений прошедшего года во Фракии и Македонии, где за ней сохранили лишь Пиринский край, занимавший примерно десятую часть территории провинции, и доступ к Эгейскому морю, но без портов Салоники и Кавала, доставшихся Греции. С. Д. Сазонов уподобил условия бухарестского урегулирования «пластырю, налепленному на незалеченные балканские язвы»[810]. По договору, заключенному в Константинополе в сентябре, Турция сохранила за собой Адрианополь. Ознакомившись с плодами самодеятельности соседей на дипломатическом поприще, Болгария оцепенела от горя. По словам И. Гешова, страна была «ограблена, погублена, уничтожена, обесславлена». В истории события запечатлелись как первая национальная катастрофа. Прежнее воинственное ухарство сменилось паническими настроениями. Неклюдов сообщал: «Болгарские войска совершенно истощены огромными потерями, усталостью и голодом… Солдаты открыто говорят, что шваб-король и изменники министры втравили народ в ненужную и братоубийственную войну против воли русского царя»[811].
А царь Фердинанд устремился дальше по гибельному пути. В приказе по армии он призвал свернуть знамена до наступления лучших времен, что означало открытый призыв к реваншу и в то же время являлось заявкой на вступление в альянс центральных держав в условиях надвигавшейся мировой войны, что и произошло в октябре 1915 года. Момент тогда казался благоприятным: великое и трагическое отступление российской армии рождало у людей поверхностного склада ума убеждение, что Россия выйдет из строя, а прусский меч подтвердит репутацию своей непобедимости. Никому не пришло в голову обратиться к истории, свидетельствующей, что коалиция России и Великобритании никогда не терпела поражений. Расплачиваться за внешнеполитические заблуждения Болгарии пришлось второй национальной катастрофой осенью 1919 года по договору в Нейи.
Балканские войны довольно четко наметили расстановку сил их участников в надвигавшейся Первой мировой: Турция и Болгария – в австро-венгеро-немецкой группировке, остальные примкнули к Антанте. Используя межбалканские противоречия, державы пустились на поиски и происки в вербовке союзников. В балканском измерении вторая, или межсоюзническая война, привела к крутым переменам на полуострове, рухнула балканская солидарность, национальные государства размежевались и примкнули к разным европейским военно-политическим альянсам. В европейском измерении столь значительных перемен не произошло, основной результат первой Балканской войны сохранился, Османская империя была подведена к смертному порогу, оставался один шаг до прекращения ее существования, что и произошло после Первой мировой с превращением ее в национальную Турецкую республику. Восточный вопрос в его прежнем понимании исчерпал себя. В область предания и научных исследований отошла борьба христианских народов за свое право на государственное существование, пора восстаний и национальных революций. Россия никогда не оспаривала права турецкого народа на свое государственное бытие.
