Двуглавый российский орел на Балканах. 1683–1914 - [185]

Не менее важно и другое. Грубо осуществленная аннексия была воспринята в России как пощечина. Влияние прогермански настроенных политических кругов в стране пошатнулось, тяга к Антанте возросла, что ввиду приближения Первой мировой войны означало для Берлина и Вены существенную потерю. Они приобрели яростного врага в лице Сербии. Так что, взвешивая все про и контра для Австро-Венгрии от аннексии, контра в них преобладало.

В ряду факторов, свидетельствовавших, что немецкий Второй рейх, подкрепленный Австро-Венгрией, замахивается на господство в Европе, аннексия Боснии и Герцеговины заняла свое место. Капитулянтов-мюнхенцев на континенте тогда не существовало. В дни июльского кризиса 1914 года министр иностранных дел С. Д. Сазонов говорил в Государственной думе: отступать, смириться – значит признать, что «воля Австрии и стоящей за ней Германии является законом для Европы». Франция после разгрома 1870 года более двадцати лет жила в страхе перед новым нашествием тевтонов, и лишь союз с Россией позволил ей распрямиться. Британцы сознавали, что при доминации Пруссо-Германии на континенте Англия очутится отнюдь не в блестящей изоляции. По словам помощника главы Форин-офис Эйра Кроу, стремление Германии к «политической диктатуре» могло привести к тому, что она и Австро-Венгрия «раздавят Францию и унизят Россию», и тогда от лелеемого баланса сил на континенте не останется и следа[805]. Можно сказать поэтому, что аннексия Боснии и Герцеговины внесла определенную лепту в стремление членов Антанты сплотить свои ряды.

* * *

Османская империя слабела и разваливалась на глазах. Болгария утвердила свою независимость, произошла утрата Боснии и Герцеговины. В 1911 года Италия начала войну с Турцией, увенчавшуюся для последней потерей Киренаики. Остров Крит отпал. Страна погрязла в неоплатных долгах, в 1914 году 80 % бюджетных средств ушло на их погашение. Разве что ленивый мог упустить шанс и не воспользоваться случаем для нанесения Высокой порте новых ударов. Образование Балканского союза стало событием естественным и неизбежным. Все было вновь: не подданные собирались восставать против тиранического правления, а независимые христианские государства готовились освобождать еще находившиеся под турецким господством славянские и греческие земли с намерением присоединить их к себе. Никаких подстрекательств со сторон «великих» не происходило. Россия восстанавливала силы, подорванные войной и революцией. Австро-Венгрия только что проглотила Боснию и Герцеговину. В Вене раздавались неслыханные прежде заявления. Начальник генерального штаба монархии Ф. Конрад фон Хетцендорф заверял: «Мне не нужно от Сербии ни одного сливового дерева, ни одной овцы». Яблоком раздора между Францией и Германией служили Эльзас и Лотарингия, а не балканские угодья. Что касается Великобритании, то немцы не расстались еще с надеждой оторвать ее от новых друзей.

Общественность России, как всегда, горой стояла за дело славян, на парадах и по сей день звучит великолепный, торжественно-триумфальный марш «Прощание славянки», тогда сочиненный. С. Д. Сазонов полагал: «Пятьсот тысяч штыков для охраны Балкан, – это навсегда преградило бы дорогу германскому проникновению и австрийскому вторжению»[806]. Ведомство на Певческом мосту хотело бы превратить Балканский союз в своего рода щит, оберегающий его членов от подчинения австро-германскому военному блоку. Переговоры делегаций Болгарии и Сербии о заключении союза велись при активном участии российской дипломатии целых полгода, с октября 1911 года по март следующего. Казалось, наконец удалось достигнуть согласия, при том что распределение некоторых земель передавалось на арбитраж Николая II. В случае австро-венгерского нападения на Сербию болгарская сторона обещала двинуть в помощь союзнице 200-тысячную армию. В мае к договору присоединилась Греция. Черногория удовлетворилась устной договоренностью с союзниками. Правительство Румынии, входившей в военный блок Центральных держав, хотело бы приобрести за нейтралитет земли в Задунавье, но согласия на то не получило.

Военные действия развязала Черногория 12 октября, 18-го числа к ней присоединились остальные. Славянское и греческое воинство численно значительно превосходило противника (603 тысячи человек против 412 тысяч) и сражалось с воодушевлением. Болгары на центральном направлении заняли Адрианополь (Эдирне), ключевой пункт на пути к Стамбулу, и были остановлены в 40 верстах от столицы. Вместе с греками они овладели Салониками – портом на Эгейском море. Греки также успешно сражались в Эпире, заняв город Янину. Сербские войска вошли в Скопье и Монастир и вместе с черногорцами прорвались через албанские земли к Адриатическому морю. Они осадили крепость Шкодру (Скутари), но взять ее не смогли. Успехи союзников были столь велики, что породили тревогу в столицах держав. Австро-Венгрия противилась утверждению сербов на Адриатическом море. В Петербурге опасались занятия болгарами Константинополя, что могло привести к решению вопроса о режиме Проливов не в духе царских пожеланий. Туркам удалось остановить продвижение болгарской армии, и опасения отпали. Заключенный в мае 1913 года с ведома и при участии держав Лондонский мирный договор ознаменовал триумф Балканского союза. Турция утратила почти все свои владения в Европе за исключением Стамбула и узкой полосы земли по западному берегу Босфора