Двуглавый российский орел на Балканах. 1683–1914 - [184]
Сербия резко реагировала на аннексию – демонстрациями протеста, набором в армию добровольцев, готовых сражаться за правое дело. Но ни Россия, ни Сербия к острому конфликту не были готовы, а противная сторона действовала с редкой в истории международных отношений бесцеремонностью. В марте 1909 года Берлин выступил с категорическим требованием признать свершившееся. И угрозой австро-венгерского нападения на Сербию в случае отказа[802]. Габсбургский генштаб установил связи с польским национальным движением. Петербург и Белград, скрепя сердце, дали согласие.
Тем не менее положение можно было назвать мирным разве что условно. В Сербии зародилась организация «Объединение или смерть», больше известная под название «Черная рука», признававшая террор и влиятельная в офицерских кругах. В самой провинции действовало общество «Млада Босна», выступавшее за вхождение в Сербию и тоже не чурающееся террора.
Отечественная историография традиционно считала аннексию двух бывших османских провинций крупным провалом своей дипломатии. Опереться на силу та не могла, союзники проявляли мало интереса к сербским и балканским делам. Форин-офис одно время питал надежду, не сбывшуюся, что удастся наладить контакт с младотурками. Лишь в последние годы наметился иной подход к происшествию; задается вопрос: а что выиграла Австро-Венгрия, осуществив аннексию? Аннексионисты столкнулись с большими сложностями при осуществлении своих намерений. Е. К. Вяземская именует достигнутый результат чистейшей иллюзией. По соглашению с Высокой Портой Австро-Венгрия отказалась от входившего в провинции Енипазарского санджака, разрешила свободное отправление мусульманского культа и упоминание в мечетях имени султана-халифа.
Наши средства массовой информации свободно оперируют термином «Австро-Венгерская империя». На самом деле с ним надо обращаться чрезвычайно аккуратно, ибо существовали Австрийская империя и Венгерское королевство, которые вместе составляли не империю, а двуединую монархию. Их территории четко подразделялись, и ни один ее вершок не находился в совместном владении, на это имелся даже конституционный запрет. Сразу возник вопрос: к кому же присоединять Боснию и Герцеговину, так и оставшийся нерешенным. Провинции некогда в Средние века входили в Мадьярское королевство, туда бы им и вернуться. Но… для самой Венгрии расширение за счет двух славянских провинций ничего хорошего не сулило. По переписи 1910 года в ней проживало 48 % мадьяр, 26 % славян, 14 % румын и 10 % немцев. К титульной нации принадлежало не большинство, но все-таки солидное меньшинство жителей. С наплывом массы славянского населения в Боснию и Герцеговину это меньшинство превращалось в скромное к ущербу для роли венгров как титульной нации. Официальный Будапешт поэтому отрицательно отнесся к самой идее подобного расширения. Так же реагировал он на другой возможный вариант решения вопроса – вхождение Боснии и Герцеговины в состав Австрии, ибо это грозило перекосом баланса сил и интересов в двуединой монархии в пользу Вены[803].
Существовал и третий вариант, предусматривавший преобразование дуалистической монархии в триалистическую с превращением славянских земель в ее третий компонент. Сторонником подобного преобразования являлся наследник престола эрцгерцог Франц Фердинанд. Но тут возражения раздавались и из Вены, и из Будапешта, ибо сие означало утрату немцами и венграми особого привилегированного положения в стране. Выбраться из тупика не удалось, все осталось по-старому, Босния и Герцеговина оказались в «висячем» положении, некий остроумец привлек для сравнения со сложившимся положением образ плывущего в воздухе гроба Мухаммеда[804]. «Провисели» провинции вплоть до распада державы Габсбургов в 1918 году и образования государства сербов, хорватов и словенцев. Поэтому Е. К. Вяземская пришла к выводу, что в плане внутриполитическом затея графа А. Эренталя потерпела полный крах.
В книге американского публициста Стетсона Кеннеди приводятся многие факты о Ку-клукс-клане: об организации и руководстве, о методах его деятельности и людях, о связях и финансовых источниках. «Я был в Ку-клукс-клане» — злободневный и острый разоблачительный документ. Книга Кеннеди особенно ценна и интересна еще и потому, что это не простой пересказ заимствованных фактов, а результат длительных личных наблюдений самого автора, сделанных им главным образом в штате Джорджия, где находился штаб Ку-клукс-клана.
Сборник воспоминаний и других документальных материалов, посвященный двадцатипятилетию первого съезда РСДРП. Содержит разнообразную и малоизвестную современному читателю информацию о положении трудящихся и развитии социал-демократического движения в конце XIX века. Сохранена нумерация страниц печатного оригинала. Номер страницы в квадратных скобках ставится в конце страницы. Фотографии в порядок нумерации страниц не включаются, также как и в печатном оригинале. Расположение фотографий с портретами изменено.
Книга молдавского политолога Андрея Сафонова освящает одно из исторических событий — возвращение Бессарабии Советскому Союзу 28 июня 1940 года после 22-летней румынской оккупации. Оно, помимо всего прочего, интересно тем, что СССР смог добиться этой огромной внешнеполитической победы поистине мастерски — без войны.
Фашистская Германия разожгла пожар второй мировой войны для того, чтобы захватить чужие земли и поработить народы. В книге «Моя борьба», самой мрачной книге всех времён, Гитлер писал: «Германия либо будет великой державой, либо этой страны не будет вовсе. Для того же, чтобы стать мировой державой, Германия непременно должна приобрести те размеры, которые одни только могут обеспечить ей должную роль при современных условиях».
Тевтонский орден, один из трех крупных духовно-рыцарских орденов (наряду с орденами госпитальеров и тамплиеров, во многом послужившими для него образцами), возник в Святой Земле во время 3-го крестового похода (конец ХII века). С тех пор минуло более 800 лет, а орден существует и в наше время. Орден-долгожитель, он несет в себе дыхание далекого прошлого, заставляя наших современников взирать на него с любопытством и восхищением. История Тевтонского ордена представляет собой масштабное полотно, на котором запечатлены значимые события и личности; она естественно вписывается в историю стран Европы.
Книга посвящена археологическим кладам, найденным в разное время на территории Московского Кремля. Сокрытые в земле или стенах кремлевских построек в тревожные моменты истории Москвы, возникавшие на протяжении XII–XX вв., ювелирные изделия и простая глиняная посуда, монеты и оружие, грамоты времени московского князя Дмитрия Донского и набор золотых церковных сосудов впервые в русской исторической литературе столь подробно представлены на страницах книги, где обстоятельства обнаружения кладов и их судьба описаны на основе архивных материалов и данных археологических исследований.