Двойной генерал - [47]

Кладёт трубку и смотрит слегка осуждающе. Сижу неподвижно, но как бы развожу руками, куда деваться-то, товарищ маршал? Что-то он подозрительно мягкий сегодня, может ещё что-то попросить?

— Тяжёлые платформы тебе зачем? Да ещё сотня штук?

— Тяжёлые грузы перевозить, — я невозмутим, — гаубичные батареи хочу на них ставить. О бронепоездах думаю. В целом, потребность в них большая, танки КВ как перевозить? Железнодорожники меня давно трясут…

Ещё одна виза, как победный скальп на поясе удачливого и смелого индейца. Урезал наполовину, что, безусловно, гадство. Я ещё не вполне привык к местным реалиям, когда в заявках начальству всегда указывают количество в два-три раза больше потребного. Опытным путём все давно поняли, сколько надо просить, чтобы получить примерно по потребностям, а я всё приловчаюсь.

Полевой кабель не урезает, визирует все пять тысяч километров. Конечно, это не гарантия, что будет всё, это почти гарантия, что будет половина. Мне хватит. Но чем больше позиций он пропускает, тем больше растёт подозрение. Это мой генерал мог не заметить, он в чём-то остаётся, хоть и хитрым, но наивным крестьянином. Бюрократические штучки для него лес тёмный, чужой и неизведанный. Подозрение моё вполне определённое, маршал чего-то от меня хочет.

Над строчкой с бомбардировщиком АР-2 он смеётся.

— Этого давно нет. Если только у соседей выпросишь, — думаю, вряд ли, если и дадут, то последний хлам, да взамен последние штаны попытаются снять. — Что-то твой Копец совсем зарапортовался.

Станки и ремонтное оборудование пропускает. Условно.

— По возможности. Если сверхплановый выпуск будет. Сам знаешь, как у нас всё расписано.

Вздыхаю. Не, ну его нахер! Договориться напрямую с заводами можно, тут ничего сложного нет. Я им подброшу металл, даже дюрали немного могу дать, цемента подбросить, а это фонды. И тогда у них будет возможность выпустить сверх плана. Могут перехватить, ушлых ребят вокруг полно, но я знаю, как дела делаются. Только сам я этим заниматься не буду, пробивные мужички, да с большими ромбами и шпалами, у меня найдутся. Усилю их тяжёлой артиллерией в виде самых горластых комиссаров, — а армейские комиссары как бы ни самые наглые, — и дело будет в шляпе.

Изучаю возвращённую мне бумагу. Не то, чтобы совсем всё хорошо, но вполне, вполне. Была б везде зелёная и широкая улица, я бы насторожился. Мой генерал — нет, а я — да. Но, слава богу… не, не ко времени. Слава ВКП(б), всё в пределах нормы. Хорошей такой, благожелательной нормы.

— По ЗСУ что-то не то? — напротив строчки с зенитными самоходными установками знак вопроса.

— Не слышал бы товарищ Сталин про эти установки, решили бы сами. А так…

А так, это камень в мой огород. Понял, не дурак. Признаю, моя ошибка. Как только Сталин вникает в какую-то тему, все остальные становятся жутко осторожными.

— Дмитрий Григорич, — мы выходим из кабинета, нам пора в Кремль, — тут такое дело. Боевые действия в случае чего придётся вести вблизи от границы. Ты подведи мобсклады ближе. У Гомеля, например, у тебя склад стоит…

— Барановичи подойдут? — если бы я не ждал чего-то подобного, мог бы что-то неправильное сказать, но мозг включился и рванул на полную моментально, как разогретая машина при резко отпущенном сцеплении, — достаточно близко, крупный железнодорожный узел, войска рядом.

— Подойдут, — кивает нарком, — про остальные тоже подумай.

— Думаю, думаю, — вздыхаю тяжело, сочувственно и понимающе, — надо бы их ещё разнести. Сильные у меня подозрения, что немцы своей авиаразведкой какие-то из них вычислили.

— Разнеси. Только вглубь не уводи, — расслабляется маршал.

— Единственно мне приказ нужен, — небрежно бросаю я. Наступает момент «Икс», пиковой важности момент. Именно поэтому мой тон такой лёгкий, между делом.

— Какой приказ? — маршал скрывает прорывающееся напряжение.

— Начальники складов непосредственной и прямой связи с наркоматом не имеют. В случае внезапного нападения как они получат приказ о переходе в моё подчинение?

Мы выходим на улицу, я с удовольствием вдыхаю по-весеннему свежий воздух, провожаю взглядом двух симпатичных девушек, спешащих куда-то по противоположной стороне.

— И что ты предлагаешь?

— Да очевидно же, — вытаскиваю пачку «Казбека», пока объясняю, перекурю. Организм настойчиво требует. Особенно сейчас, когда я так счастливо преодолел острый момент. Не ждал бы, мог не среагировать правильно. Зато теперь можно и допинг принять. Честно заработал.

— Напишите приказ, что с момента официального объявления войны все мобилизационные склады без дополнительных указаний переходят под начало командующих округами.

Маршал напряжённо размышляет, закинув руки за спину.

— Иначе в случае чего нас ждёт чистой воды кошмар, — растолковываю я, — склады непосредственно подчиняются вам, а связь может нарушиться. Мало ли как бомбы лягут. Немецкие. И даже если будет действующая радиостанция, не по радио же вам приказы отдавать.

— В этом году нападения не будет.

Блядский высер! И этот туда же!

— Не будет, так приказ и не сработает, — с наслаждением пыхаю дымом, — это соломка, которую надо подстелить на всякий случай. Мало ли что. Фортуна любит рисковых, а осторожные на ней катаются.