Двойная звезда. Том 2 - [79]

«Никак, — мрачно подумал Грегор. — Так же, как нельзя было доверять командование армией ныне покойному Корсону! Но тогда я мог вмешаться и знал, что делать. Корсон губил армию, и я прекратил это, а что делать сейчас?»

— Его величество призовет лордов к порядку, — упрямо сказал он вслух, истово надеясь, что так оно и будет. — А затем можно будет обсудить ваши предложения снова.

— Вы все-таки слепец, Бастельеро! — бросил разумник с тяжелой тоскливой злобой. — Король не способен призвать к порядку самого себя! Он давно утонул в бутылке и жалости к себе самому, а его наследник не удержит страну! Принцу двадцать один год, а он не присутствует на советах и интересуется только охотой и дамами!

— Еще слово о Его Величестве, и я вас вызову, — процедил Грегор, признавая беспощадную правоту слов Роверстана.

Но, проклятье, как он смеет говорить так о Малкольме, будь хоть сто раз прав?!

— Да провалитесь вы к Барготу с вашей вечной гордыней, Бастельеро! — тихо и яростно выдохнул Роверстан. — Странник — свидетель, я пытался говорить с вами как с разумным человеком, но вы…

Он безнадежно махнул рукой, отвернулся и быстро пошел прочь по галерее.

Посмотрев ему вслед, Грегор еще немного постоял, безразлично глядя вниз, на пустой мощеный дворик. Потом, встрепенувшись, решительно зашагал в обратную сторону. Почти бегом прошел галерею и несколько коридоров, торопясь, будто каждое упущенное мгновение было на вес даже не золота — а победы в бою. И остановился только у двери личных покоев Малкольма, где незнакомый гвардейский лейтенант, темноволосый, скуластый и с перебитым, плохо сросшимся носом, преградил ему путь.

— Прошу прощения, милорд, — приложил он руку к груди, отдавая честь. — К его величеству нельзя.

— Мне — можно, — с привычной уверенностью бросил Грегор, ожидая, что гвардеец посторонится.

Вот сейчас рассмотрит, кто перед ним, и…

— Простите, милорд, — напряженно и с извиняющейся улыбкой сообщил тот. — Его величество не принимает.

— Сударь… — с ледяной пугающей вежливостью Грегор. — У меня личное позволение его величества входить к нему в любое время без доклада. И если вы сейчас же…

— Милорд, мне известно об этом позволении, — прервал его гвардеец. — Но я вас не пропущу. Это тоже приказ его величества, причем более поздний, отменяющий предыдущие.

Он посмотрел прямо в глаза Грегору и с мужеством, заслуживающим уважения, добавил:

— Лорд Бастельеро, я всего лишь следую приказу короля. Разумеется, вы можете им пренебречь, и мне придется вас останавливать. Я не смогу, но попытаюсь. Только поверьте, прошу… Даже если вы пройдете туда, переступив через мой труп, это ничего не изменит. Его величество не в состоянии вас принять… — Он прервался, потому что за дверью раздался безобразно пьяный рык Малкольма, закончившийся звуками рвоты. Гвардеец опустил глаза и тихо закончил: — Я очень сожалею.

Грегор хотел что-нибудь сказать — и не смог. Просто глянул на лейтенанта, по привычке постаравшись его запомнить, — хороших солдат надо знать в лицо — и, коротко кивнув, ушел. Только выйдя из дворца, он остановился, вдохнул воздух, чувствуя соленый вкус во рту, и, опомнившись, понял, что закусил губу изнутри до крови. Возвращаться домой в таком состоянии было нельзя, и он так же бездумно пошел по парку, еще пустому и холодному. Добрел до какого-то фонтана, присел на бортик, глянул на статую — и захлебнулся очередным вдохом холодного воздуха с примесью каких-то ранних цветов.

Мраморная дева, склонившаяся над фонтаном, смотрела на него глазами Джанет Вальдерон. В остальном — ничуть не похожа! Фигура тонкая, ничего общего с пышкой Джанет, но лицо и улыбка… Грустная понимающая улыбка… Да что же это за проклятое наваждение! И второй раз за день по спине Грегора пробежал холод.

Глава 3. Розы и пролески

— А к балу папенька обещал мне платье из фраганского бархата! Завтра должны порталом доставить!

— Неужели из самой Люрьезы? — ахнула Иоландина подружка-алхимичка и отпила еще глоток шамьета.

— Иоланда, душечка, но ты ведь нам его покажешь? Какого оно цвета? — поддержала вторая, целительница.

— Золотистое, — с придыханием откликнулась Иоланда. — С отделкой из арлезийского кружева! А нижнее — голубое, и вырез квадратный! Вот такой…

Девицы заахали, и Айлин сделала вид, что совершенно их не слушает. Какая в самом деле разница, в чем пойдет на бал Иоланда? И подумаешь, платье! У самой Айлин в шкафу висит платье ничуть не хуже, тетушка Элоиза расстаралась. Шили его, правда, здесь, в Дорвенне, зато именно для Айлин, а не подгоняли готовое, как Иоланде. И не из бархата, который пышку Иоланду сделает похожей на подрумяненную булочку со сливочным кремом, а из настоящего арлезийского шелка, струистого и переливчатого. Прекрасное платье… только ненужное.

Глаза защипало; Айлин поспешно уткнулась в «Нежитеведение». Ничуточки она Иоланде не завидует! И подружкам ее — тоже!

Подумаешь, все идут на бал, а она — нет. И подумать только, что каких-то четыре дня назад она еще надеялась… Но адепт-разумник, спев серенаду под ее окном, так к ней и не подошел… да что там, Айлин его даже больше не видела!