Поэтому он собрал в кулак своё мужество, поднял руки и осторожно взял ими правую ладонь Черноснежки, которую та все ещё держала перед собой.
Рука была тёплой. Она отдавала тем же теплом, что и «рука» Блэк Лотос, которую он на какое-то мгновение ощутил на уровне «Сталь». Тепло её руки золотым светом разливалось по телу Харуюки.
Черноснежка подняла левую руку и приложила к правой ладони Харуюки. Мир наполнился для него тёплым светом. В нём были лишь их руки, её прекрасное лицо и нежная улыбка.
Её длинные ресницы медленно сомкнулись. Она слегка наклонила голову.
Харуюки слегка подался вперёд, словно что-то притягивало его к ней. Продолжая лежать с закрытыми глазами, Черноснежка тоже начала придвигать своё тело. Её бледное лицо… и розовые губы были уже в каких-то пятнадцати сантиметрах от него. Ещё ближе. Уже меньше десяти…
Резкий звук распахивающейся двери прервал мгновение.
Черноснежка со скоростью телепортации отпрянула и отключила кабель. Уже через пару секунд она снова сидела на стуле. Из-за белой занавески показалось лицо Хотты.
— Ну, Арита, как самочувствие?
— …
Глаза и рот Харуюки всё ещё были изумлённо раскрыты. Медсестра нахмурилась.
— Что-то ты весь красный. У тебя жар?
— Нет, со мной всё в порядке, — только и смог ответить Харуюки.
Черноснежка же изящно сидела на стуле, а на её спокойном лице не было ни капли пота. Её умение управлять собственными эмоциями поражало. Более того, она уже успела вновь взять в руки бутылку.
Жестом, достойным звания «ассистента медицинской службы», она вновь протянула соломинку к Харуюки, и тому вновь пришлось начать её сосать.
Второй урок закончился. За время перемены Харуюки переоделся из спортивной формы обратно в школьную и вернулся в класс.
Стоило ему открыть дверь и зайти в кабинет, как послышались аплодисменты. Кто-то даже встал. Но, если подумать, падение в обморок прощалось лишь девочкам, а уж выражение «парень, потерявший сознание от переутомления на уроке физкультуры» казалось похожим скорее на название этюда какого-то комика. Харуюки вжал голову в плечи, скосил взгляд вниз и быстро подбежал к своей парте. Едва он сел, как прозвенел спасительный звонок, возвещавший о начале третьего урока. Харуюки с облегчением вздохнул.
Подняв голову, он встретился взглядом с Тиюри, место которой было спереди справа от него. Та смотрела на него с беспокойством, так что Харуюки кивнул, давая понять, что с ним всё в порядке. Затем он скосил взгляд направо и назад, чтобы «отметиться» у Такуму.
Лицо Такуму казалось извиняющимся, словно тот считал, что это его совет привёл к тому, что Харуюки так перетрудился.
«Ты не виноват. Наоборот, благодаря твоим словам я осознал кое-что важное. Спасибо тебе», — Харуюки постарался вложить эти слова в свой взгляд и улыбнулся. Такуму, казалось, немного расслабился.
В течение всех оставшихся уроков, и даже во время обеденного перерыва Харуюки продолжал неспешно размышлять.
О том, что за «Инкарнацию второго уровня» он должен отыскать и освоить…
Он понимал, что это вопрос далеко не самый срочный. Нет, важнее всего сейчас была вторая фаза спасательной операции, которая должна состояться сегодня. Вместе с Ардор Мейден, Синомией Утай, он должен погрузиться на неограниченное нейтральное поле, встретиться с таинственным аватаром-самураем по имени Трилид Тетраоксид, с его помощью вырваться из Замка и покинуть охраняемую Четырьмя Богами территорию. С учётом того, что одна единственная смерть от Судзаку или патрулирующих Замок воинов гарантированно обеспечили бы им «бесконечное истребление», операцию следовало проводить предельно осторожно.
Но почему-то Харуюки никак не мог остановиться — он всё думал и думал о собственной Инкарнации.
У него было оправдание — возникло ещё одно дело, которое он не мог оставить на потом.
Его вечный соперник, постапокалиптический байкер по имени Аш Роллер, попросил у него помощи в изучении Инкарнации.
Когда в конце их дуэли Аш вдруг спросил: «Ну что, научишь?», Харуюки ещё пять секунд не мог ничего сказать.
Кое-как собравшись с мыслями, он задал вопрос, беспокоивший его больше всего:
— П… почему я?
На это постапокалиптический гонщик ответил:
— Ну, мы ведь с тобой это самое? Оба ученики Рейкер? Другими словами, бразаденты?
У Харуюки ушла ещё одна секунда, чтобы расшифровать это слово. Поняв, что Аш склеил вместе слова «братья» и «студенты», он подумал было сказать ему, что слово «студенты» тут не в кассу, но вместо этого решил вернуться к теме.
— Вот поэтому я и спрашиваю, что мешает тебе попросить Рейкер. Уверен, ей не важно, что ты из другого Легиона, она точно не откажет своему «ребёнку», если ты её вежливо попросишь… да и сам знаешь, методы у неё эффективные…
— …Именно. Я слишком хорошо знаю её методы.
Уловив нотки страха, доносившиеся из-под скелетной маски, Харуюки понял, в чём именно заключалась проблема Аша. Это не просто страх — это ужас. Два месяца назад, когда Харуюки учился Инкарнации сам, «методы» Курасаки Фуко свелись к скидыванию его с вершины Старой Токийской Башни.
Харуюки какое-то время смотрел на Аш Роллера краем глаза, а затем сказал:
