— Или же твой Стрижающий Удар, так? Эта техника ведь совмещает Увеличение Радиуса Атаки и Увеличение Силы Удара?
В ответ Черноснежка немного смущённо кивнула.
— М-м, ну-у… в целом да. Скажем так, в конечном итоге она стала прикладной… но вернёмся к теме. Смысл в том, Харуюки, что настало время двигаться к технике второго уровня и тебе.
Первая половина её фразы прозвучала немного странно, но её окончание заставило Харуюки вытянуться и громко отозваться:
— Е-есть! Буду стараться!
Но тут в его голове возник вопрос, который он тут же и задал:
— Но… ты ведь только что говорила, что постижение второго уровня Системы Инкарнации требует понимания силы воображения и постижения его сущности в реальном мире?.. Что конкретно ты имела ввиду?..
— М-м… как бы тебе объяснить…
Черноснежка прервалась, так и не договорив. Она поднесла правую руку к груди и упёрлась взглядом в острие клинка. Взгляд её отчего-то стал напряжённым. Продолжила она гораздо более тихим голосом:
— Словами это передать очень сложно, поэтому я попробую показать тебе. Видишь ли, Харуюки, я с недавних времён начала осваивать новую прикладную технику.
— Э?..
Харуюки недоумённо вгляделся в глаза аватара Черноснежки. Новую технику? Неужели что-то, превосходящее по силе Стрижающий Удар? И она собирается показать его в этой маленькой комнате?
— А, м-может выйдем наружу?.. — попытался обратиться к ней Харуюки, но Черноснежка тут же покачала головой.
— Нет, не стоит. Мне хватит и этого места.
С этими словами Чёрная Королева Блэк Лотос направила клинок правой руки в сторону Харуюки и замерла.
«Э, погоди-ка, не может быть, она что, собирается опробовать её на мне?
Хотя, с неё станется. Она ведь командир и лучшая подруга Скай Рейкер, которая сбросила меня с вершины Старой Токийской Башни. Так что ничего удивительного в том, что она могла перенять её спартанский стиль обучения. Не бойся, радуйся. Тебе выпала честь увидеть совершенно новую технику сильнейшего человека Ускоренного Мира и первым испытать её действие на себе. Это и есть лучшая тренировка. Прими этот удар с гордостью.»
Все эти мысли пронеслись в голове Харуюки за какую-то долю секунды. Он стиснул зубы и затаил дыхание.
Стоявшая с протянутой рукой Черноснежка сузила глаза и, судя по её виду, напряжённо концентрировалась.
На кончике клинка загорелся жёлтый огонёк. Оверрей. Он начал слабо пульсировать, постепенно накрывая около двадцати сантиметров клинка.
Харуюки внимательно следил за ним, а в голове его начали появляться сомнения.
Он… тёплый. Свет, покрывающий клинок, казался таким нежным, приглушенным и тёплым, что Харуюки не мог поверить в то, что он призывался для разрушения.
Но в то же время, каким бы мягким и слабым ни был свет, совершенно очевидно, что Черноснежка вкладывает в него все свои силы. Её стройное тело мелко дрожало, и она едва стояла на ногах.
А затем она тихо произнесла:
— Харуюки… руку.
Не успев даже засомневаться в смысле её слов, Харуюки, словно зачарованный, протянул правую руку. Он поднёс её к кончику вытянутого клинка Черноснежки и осторожно коснулся него.
Будь техника Черноснежки боевой, в этот самый момент её Оверрайд бы просто отрубил ему пальцы, и никакая металлическая броня его бы не спасла.
Но этого не произошло. Произошло… инкарнировалось нечто гораздо более невероятное.
Чёрная сталь клинка… медленно растаяла.
Четыре спереди. Один снизу. Клинок разделился на пять тонких цилиндров, в щели между которыми тут же начал просачиваться свет. Это…
Пальцы руки.
Этот тихий Оверрей производил лишь одно беззвучное, почти незаметное превращение.
Сначала Харуюки рефлекторно подумал, что Черноснежка зачем-то намеренно занижала мощь этой техники. Но он тут же осознал, что именно происходило, и насколько эта «прикладная техника» превосходила по своему эффекту любую боевую технику.
Ни один бёрст линкер не может освоить Инкарнацию, идущую вразрез со своими склонностями.
Красная Королева Нико говорила ему, что это одна из основ Системы Инкарнации.
По одному внешнему виду Чёрной Королевы Блэк Лотос, по одним только клинкам, заменяющим её конечности, становилось ясно, что она — воплощение разрубания. Перерубания всего, что касалось её. Отторжения. Воплощение одинокого чёрного лотоса, никого к себе не подпускавшего. Даже её собственный «ребёнок», Харуюки, многого не знал о ней. Как бы близки ни были друг к другу их глаза, Харуюки никогда не видел того, что она прячет в глубине своей души.
Но он никогда не задумывался об этом. Он воспринимал это как одну из граней красоты Черноснежки.
Но в этот самый момент Черноснежка на его глазах отторгала свою собственную сущность. Она своим воображением опровергала свой собственный тезис о том, что «у неё нет рук, которые она могла бы протянуть кому-то».
Это не просто Инкарнация, это её манифест. Что она, как лидер Нега Небьюласа, представала перед ним в новом свете. С открытой рукой и открытым сердцем. Готовая заключать настоящие узы не только в Ускоренном Мире, но и в реальном…
— Сем… пай… — прошептал Харуюки, и ощутил, как что-то кольнуло в его сердце.
Он понял, что на самом деле ничего не знал о ней. Что называл её «прекрасной одиночкой», глядя на неё лишь снаружи, и ничего не понимая.
