— Ребята! У нас ещё один гость! А ну, тащи и его сюда!
Согласно закона о гостеприимстве, меня тут же схватили за грудки, чуть было не превратив мою великолепную майку в рваную тряпку. Принудительно усадили рядом с широко улыбающимся певцом, сунули в руки грязную кружку, налили туда тёмно красной жидкости из зелёной, на половину опорожнённой бутылки и провозгласили тост: — «За встречу». Все дружно вылили в себя содержимое из своих кружек и моментально забыв обо мне, продолжили одиночные, и хоровые пения. Я же никуда не торопился. Пить и есть, что попало в руки, перестал после встречи, так и продолжавших болеть, зубов с железной килькой, некоторое время назад. А петь… Не знаю, пока такого желания у меня не появилось. Оценив по запаху качество напитка, влил несколько капель в себя и тут же выплюнул их обратно. Вот гадость, так гадость. Как такое можно употреблять? Незаметно, чтобы не расстраивать принимающую сторону, опорожнил ёмкость, аккуратно вылив содержимое себе за спину и поставил кружку обратно, на землю, рядом с ещё двумя, точно такими же. Опа! А это, что такое? Почему сразу его не заметил? На расстоянии вытянутой руки, лёжа прямо перед гитаристом, сверкала горка конфет, в блестящей, жёлто зелёной обёртке. Схватил одну и развернул. Не каша, но жуётся.
Вечерело. Народ продолжал горланить песни, громко спорить, о чём то тихо говорить. Я тоже не сидел сиднем и, по мере сил, участвовал в празднике. Монотонно подъедал жутко сладкие и липнущие к зубам конфеты, приветливо улыбался девчонкам, обнимал любимца публики, певца. Хорошо тут. Ещё бы кормили, как следует и можно было бы подумать о переезде сюда навсегда.
Проснулся с хорошим настроением и твёрдой решимостью, во всём досконально разобраться. Сейчас пойду и спрошу кого нибудь: — Чего мне делать? Расскажу всё, как есть. Откровенно поведаю о своей не простой ситуации. Попрошу, чтобы помогли выяснить: откуда я сюда попал, где мой дом, кто мои родители, есть ли у меня родственники, как моя фамилия и обязательно напомнили… Стоп. А чего это я, так раздухарился? С чем ещё, собственно говоря, мне нужно разобраться? С тем, что буквы забыл и цифры? Не знаю, какой сейчас день недели, месяц и год. С тем, что металлические предметы нормальные люди жрать никогда не будут? Так про это лучше помалкивать. Дырявая память об этом конкретно предупреждает: — «Таким дебилам место в дурке».
— И, что тогда делать? — в который уже раз, спросил я себя в слух. — В дурдом не хочу. На опыты сдаться? Я что, баран ничего не соображающий?
Настроение резко упало. Достал припрятанные ночью конфеты и на скорую руку позавтракал остатками «раскошного» дня. Давился, но жрал. Силы мне сегодня понадобятся. Никуда я не пойду. Жаловаться никому не стану и ни с кем своей бедой делиться не буду. Чувство какое то нехорошее по этому поводу возникает. Впечатление такое, что ничем хорошим, обсуждение моих странностей, не закончится. Сам выпутаюсь из этой истории. Сам в неё вляпался, самому её и разруливать.
Шаркающим шагом обиженного ребёнка, неспешно добрался до ручья, напился холодной воды, помылся по пояс, начало казаться, что от меня не очень эстетично попахивает и медленно потопал в сторону моря. А куда ещё?
Виктор Иванович ожидал меня на старом месте. И, когда только успел? Остальные, насколько заметил, проходя мимо чужих палаток, ещё спят. Даже в Колиной вотчине тишь и благодать.
— Здравствуйте Антон! — радостно поприветствовал меня напарник по незамысловатой игре. — А я уже начал подумывать, что вы не придёте.
— Так вроде рано ещё? — посмотрев в сторону солнца, спросил я.
— Какой рано!? — возмутился шахматист, взглянув на предмет, закреплённый на его левой руке. — Уже шесть двадцать пять. Нормальные люди давно на ногах!
Что такое шесть и пять я понял хорошо, а на счёт «двадцать», у меня остались некоторые сомнения, точно такие же, как и по поводу охватившего запястье Виктора Ивановича, предмета.
— А, что это у вас на руке? — спросил я его, немного стесняясь вопроса.
— Полёт — небрежно бросил он и предложил. — Ну что, сыграем?
— Давайте — нехотя согласился, получив в ответ очередную головоломку. Что ещё за «полёт» такой?
— Сегодня я намерен дать вам бой. Вчера, проанализировал своё поражение и пришёл к выводу, что допустил ошибку в самом начале. Настраивался на ничего не знающего соперника, а вышло совсем наоборот. Но сегодня вы меня врасплох не застанете — расставляя фигуры, радостно тараторил мужчина.
Спокойно отыграли три партии, а потом Виктор Иванович словно взбесился. Нет, вслух он мне ничего не говорил, но мысленно костерил на чём свет стоит. Сперва я улыбался, почти незаметной улыбкой, а на седьмой партии забеспокоился. Так он себя, чего доброго и до инфаркта доведёт, из-за какой то ерунды. Поглядывая на его мучения, я в конце концов не выдержал и высказался обо всём, что слышал в свой адрес, тоже мысленно, конечно.
— Виктор Иванович! Ну нельзя же так! Сердце надорвёте. И из-за чего? Научили сопляка на свою голову? И, что? А вы подойдите к этому вопросу с другой стороны. Думайте о том, что именно вы научили этого сопляка! И никто другой. Радуйтесь, что ваш ученик достиг таких невероятных успехов. Я же ваша гордость. Ваш личный успех!
