Двойная игра - [6]

— Почему обязательно в Панков? — завизжала в темной половине зала фрау Леман-Мюк, с грохотом уронив стакан.

Тетя Каролина презрительно усмехнулась.

— Ах, Йохен! — сказала она и опять подлила мне виски. — Зачем мне давать зарабатывать чужим людям? Если бы вы с Ренатой немного помогали мне, деньги остались бы в семье. А так с деловой точки зрения получается просто глупо.

— Вы абсолютно правы, моя милая Каролина, — вновь встрял в разговор вышеупомянутый господин Вагнер.

Рядом с моей рюмкой он положил три плитки шоколада, на что я, должно быть, отреагировал недоуменным взглядом.

— Нет-нет, это не для вас, — успокоил он меня. — Не для вас, а для вашей дочурки, для маленькой фрейлейн.

Тетя Каролина, сидевшая прижавшись ко мне, сразу же почувствовала, как я напрягся.

— Йохен, — сказала она, — мы все здесь как одна семья. Каждый о каждом знает все. Вот и господин Вагнер знает, что ты молодой отец. Только он спутал: забыл, что у тебя мальчик, а не девочка.

А потом все пошло наперекосяк. Меня вдруг стала преследовать Люси. Эта стервоза укусила меня за ухо и шепнула:

— Эй, красавчик, а мы с тобой еще даже не попробовали.

Тетя Каролина отогнала ее от меня:

— Не лезь к нему, Люси, и застегни блузку!

На некоторое время мне пришлось покинуть общество. Когда я возвращался, возле стойки меня перехватил Вагнер:

— Ваша тетушка права, милый Йохен. Вы действительно должны больше думать о приятных сторонах жизни.— Сделав Фрицу знак пальцами, он заказал два неразбавленных виски. — Я понимаю, что вам не по душе предложение вашей тети. Родственные связи мешают деловым отношениям. Но ведь и я мог бы вам помочь. — Он прислонился спиной к стойке и равнодушно смотрел на Люси, начавшую демонстрировать стриптиз. — Входите ко мне в дело!

Я не сдержал усмешки:

— Как вы себе это представляете? Вы что же, хотите, чтобы я у нас, в ГДР, торговал вашим эротическим дамским бельем? По курсу один к пяти? Видите ли, любезный, я студент и изучаю электронику.

Вагнер отстранил Люси, которая, проходя в танце мимо нас, протянула мне свою юбку.

— Так-так, — произнес он, — мы начинаем лучше узнавать друг друга. А скажите, имеет ли, с вашей точки зрения, электроника какие-нибудь перспективы для экономики зоны?

— Не будем спешить, — ответил я. — Поговорим об этом через пару лет.

В ту же секунду я понял, что мне следовало прикусить язык. По мне почему-то не хотелось этого делать. Неужели всему виной дрянь, которую я пил? В моей голове мягко, плавно кружилось огненное колесо. Лицо Вагнера придвинулось вплотную ко мне — лицо доброго дядюшки. Он все говорил и говорил, а я слушал как завороженный, уставясь на его рот, но не понимая толком, о чем он рассуждает.

Речь шла о бритвенных лезвиях (достаточно ли их в советском секторе Берлина), о поставках говядины в мясные лавки и рестораны, о том, справляются ли дорожно-строительные организации с ремонтом дорог, необходимым после каждой зимы, о том, как в потребительской кооперации обстоит дело с распределением сливочного масла, о том, на какое время приходятся школьные каникулы. Об электронике не было сказано ни словечка. Вопросы были настолько элементарными, что я действительно не понимал, что этому типу от меня нужно. Только очень хотелось, чтобы он наконец закрыл рот. Моими ответами, судя по его виду, он остался доволен.

Почему я рассказываю об этом столь подробно? Потому что я стоял тогда в исходной точке такой карьеры, которая не могла мне присниться даже во сне. Сегодня все это мне представляется чем-то вроде одной из шуток маленького Морица[11]. Но смеяться над этим я не могу. Боже, за какого болвана они меня принимали! Позже в руки мне попала схема специальной подготовки, разработанная сотрудниками их Центра. Она представляла собой программу из семи пунктов: 1) нахождение объекта; 2) его изучение; 3) вербовка; 4) проверка; 5) обучение; 6) работа; 7) вывод из игры. Все так просто, что до этого действительно мог додуматься даже маленький Мориц, и в то же время все настолько изощренно, что трудно поверить, будто подобное возможно.

Почему они выбрали именно меня? К каким выводам пришли, изучив меня? Этого я, скорее всего, так никогда и не узнаю. Во всяком случае, они приступили к третьему пункту — вербовке.

Свой учебник для сотрудников ЦРУ корифей шпионской науки Фараго написал в 1954 году. А что было бы, если… Теперь бесполезно рассуждать о том, если бы да кабы! Что мне в тот майский вечер 1960 года, когда мы отмечали день рождения тети Каролины, было известно об учреждении, именуемом Центральным разведывательным управлением, не говоря уже о мастере шпионажа Фараго?

Пункт 3 подразделялся на подпункты, в соответствии с которыми рычагами для вербовки могли служить: а) фанатическая увлеченность своей профессией; б) жадность; в) патологическая тяга к женщинам; г) наказуемые преступные деяния. Когда позже дошла очередь до пункта 5 — обучения и я согласно учебной программе получил в фотокопиях выдержки из учебника Фараго, я смог прочесть то, что, возможно, для меня и не предназначалось: особо благоприятным Фараго считал совпадение нескольких из указанных предпосылок. Так, например, легче легкого поймать в свои сети завзятого бабника, который приобрел столь необходимый ему для его похождений автомобиль, подделав банковский чек. Хорошим объектом является глубоко убежденный в своем высоком призвании литератор, которого осыпают деньгами за производимую им макулатуру независимо от того, стоит она того или нет. Почти идеальным объектом считается ученый, только и думающий о том, как бы превратить свое открытие в деньги, чтобы с их помощью приручить красотку после того, как он с помощью яда убрал с дороги соперника.