Вот и задумал я хохму. Я позвонил Джоу и велел ему мчать ко мне на такси. Он примчал, и я сказал, что беру его обратно дублером при условии, что он подставит себя под удар, когда ты заявишься. Мы выпили, и он согласился. Только боялся, что хозяйка в меблирашках присвоит его вещички, потому что он ей давно задолжал. Я сказал: нет проблем, он даст мне свой ключ, я к ней заеду и все улажу, а потом привезу его барахлишко. Таков был уговор.
По дороге я к Мелоди заскочил. И мы обхохотались, представляя, как ты мечешь громы и молнии на беднягу Джоу. Потом от нее я мотанул на квартиру к Джоу. И как раз ты позвонил.
Нет, я ни о чем не догадывался. Пока не вошел и не увидел тебя… и Джоу. Болван бутылку, наверное, из рук не выпускал, как я уехал. Я его не сужу, ему не хотелось с тобой встречаться. Вот так хохма для него вышла, а?
Но ты рассказал про несчастный случай, и я решил играть дальше. Вот уж когда пошла большая игра — когда ты заключил со мной сделку, чтоб я играл самого себя! Я про такое, черт возьми, еще не слыхал, кто поверит! И потому мне бояться нечего. Никто не поверит, чтоб я помог тебе отделаться от трупа моего двойника, только б играть самого себя! Это лишено всякого смысла, ведь у меня нет мотивов. А у тебя мотивы есть. У меня же — Мелоди и алиби.
Он затрясся от смеха.
— А Мелоди! Это был высший класс, тот номер, что я подсказал, — вымогательство. Говорила, ей казалось, ты прямо рехнешься!
Я шевельнулся, если б мог.
— Ты ее надоумил? — прошептал я. — Ты вздумал через нее меня шантажировать?
Он кивнул.
— Так ведь хохмы ради, я же сказал. Мое лучшее шоу. Учудил так учудил. Но у тебя нет чувства юмора, нет же? Не понимаешь, что это такое — комик, ты-то просто распорядитель. Или был им. — Он помахал контрактом. — Когда я уйду, поглядим. Тебе нечем меня остановить, тебе с твоим административным умишком…
— А вот и есть чем! — крикнул я. Ко мне разом вернулись голос и быстрота действий. Я схватил со стола бутылку, поднял ее и опустил, снова поднял и опустил, и, даже когда бутылка разбилась, поднимал, опускал ощерившийся осколок в руке.
Та же сцена, что тогда, по новой. Одно отличие: теперь неоткуда было вытребовать двойника. И больше я своим административным умом не владел.
Бзик Уотерз правду сказал в конце концов. Я — убийца.
И что теперь убийце делать?
Перевела с английского Наталья ПАДАЛКО
Рисунки Вячеслава ЛОСЕВА
