Дворец райских наслаждений - [116]

Шрифт
Интервал

Представшая перед ним картина на секунду показалась какой-то дикой комедией-фарсом, жутким клоунским спектаклем. На переднем плане Нелли обнимала сына — ее платье было перемазано кровью. На заднем плане А-сунь лупила веником мужа, осыпая его проклятьями за то, что он не смог защитить детей. А-ли, полулежа на кровати, одной рукой растирал шею, другой рукой безуспешно пытался защититься от ударов. Сестра Елена, не в силах совладать с собой, вместо того чтобы помочь, размахивая руками, истошно кричала на управляющего Чжана Эрхао, который виновато стоял у окна, не понимая ни одного из противоречивых распоряжений монахини. Снаружи, из-за окна, за суматохой равнодушно наблюдали курильщики опиума.

Казалось, прошла целая вечность, прежде чем Аиртону удалось взять себя в руки. Он положился на свои инстинкты врача. Он не помнил, что он говорил и как ему удалось восстановить порядок. Быстро осмотрев пострадавших, он пришел к выводу, что, к счастью, серьезных ран нет. Джордж отделался синяками, ссадинами и довольно глубокой раной на голове, Дженни, хвала Провидению, никто не тронул, да и A-ли должен был скоро пойти на поправку. Нельзя отрицать — дети, потрясенные случившимся, были в состоянии шока. Едва сдерживая ярость, доктор надел парадный костюм и, преодолев быстрым шагом две мили, предстал перед огромными деревянными воротами ямэна. Они были закрыты и охранялись двумя вооруженными стражниками.

— Вы знаете, кто я такой? — закричал он в бесстрастные лица воинов. — Я иноземный дайфу, друг мандарина. Я требую, чтобы меня впустили.

Стражи переглянулись и, ухмыльнувшись, скрестили руки на груди.

Доктор оттолкнул их и забарабанил в ворота тростью. Стражи подхватили доктора и швырнули на землю. С их лиц исчезли ухмылки. Охранники нахмурились. Один из них потянул из ножен меч.

Маленькая дверь в воротах со скрипом отворилась, и доктор увидел, как над ним склонился улыбающийся Цзинь-лао:

— Достопочтенный дайфу, отчего вы лежите на земле? Вы весь испачкались.

— Цзинь-лао! Цзинь-лао! Никогда не думал, что буду настолько рад вас видеть, — вскочил Аиртон. — Отведите меня к мандарину. Случилось ужасное. Я должен немедленно его видеть.

— Ужасное? Прискорбно слышать. Что, у американца сбежал еще один ребенок?

— Нет, речь идет о моих детях.

— От вас сбежали дети? Как печально.

— Довольно вам чваниться. Я требую, чтобы вы немедленно отвели меня к своему господину. На моих детей напали боксеры. Боксеры! Вы понимаете? Я знаю, куда направляется их банда. Если мы поторопимся, то можем перехватить их.

— Какой ужас! На детей напали боксеры? Что ж я никогда… Вы говорите, они были мастерами боевых искусств? Это очень странно. Горожане, занимающиеся по утрам тай цзи цюань или ци-гун, обычно не нападают на детей, особенно если речь идет о детях иноземцев. Быть может, ваши дети их спровоцировали?

— Цзинь-лао, вы либо глупы, либо издеваетесь надо мной. Вы великолепно знаете, кто такие боксеры. Вы меня отведете к мандарину или нет?

— Позвольте сначала поинтересоваться, ваши дети серьезно ранены? Их покалечили? Или на них напали, чтобы надругаться?

— Ушам своим не верю. Нет, Цзинь-лао, над ними никто не надругался. И, к счастью, хвала провидению, раны несерьезны, хотя моего сына сильно избили. Он очень напуган.

— Избили? Как грустно это слышать, — промолвил Цзинь-лао. — Вы можете описать человека, избившего вашего сына?

— Ну… понимаете, его побил мальчик. Примерно одних лет с Джорджем. Меня там не было. Слуга рассказал, что этот мальчик был обучен боевым искусствам. Там была целая банда боксеров. Прошу вас, Цзинь-лао, мы и так потратили впустую много времени. Мне надо поговорить с мандарином.

— Я глубоко сожалею, дайфу, но это невозможно.

— Это еще почему? Я же вам сказал, на сына напали боксеры. Если мы не остановим их, они уйдут.

— Мандарин отдыхает, — ответил Цзинь-лао, — и я не могу беспокоить его байкой о драке между двумя маленькими мальчиками, вдобавок к тому еще и рассказанной со слов слуги. Вы сами сказали, серьезных ран нет. Суд ямэна не станет рассматривать дело о каких-то синяках.

— Ах ты змеюка, — прошипел доктор. — Тебе нужны деньги? Как же я сразу не догадался? Вот, держи. А теперь пропусти меня.

Цзинь-лао равнодушно взглянул на кошель:

— Уберите деньги, дайфу. Я понимаю, вы не в себе. В противном случае вам бы и в голову не пришло попытаться подкупить чиновника ямэна.

— Но мандарин…

— Мандарин отдыхает. Когда он проснется, я поведаю обо всем, что вы мне рассказали. Я не сомневаюсь, что если он пожелает провести расследование, то непременно вас позовет. А пока я вам советую вернуться домой.

— Я никуда не уйду, пока не встречусь с мандарином. Еще никто и никогда не запрещал мне видеть его.

— Прежде, дайфу, вы приходили по приглашению да-жэня, и для него было удовольствием видеть вас. Позвольте напомнить, что я тоже являюсь чиновником ямэна. Я принял вашу петицию. Я поставлю обо всем в известность да-жэня, и он сам решит, отвечать вам или нет. Сегодня вам больше нечего здесь делать. Советую вам вернуться домой.

Цзинь-лао рявкнул приказ. Часовые у ворот снова приняли угрожающие позы. Цзинь-лао вежливо поклонился доктору и шагнул за дверь, плотно прикрыв ее за собой. Один из стражников изогнул брови и с иронией поглядел на доктора.


Еще от автора Адам Уильямс
Книга алхимика

Андалусия, 1938 год. Гражданская война в Испании подходит к концу. Горстка коммунистов-сталинистов, загнанная противником — испанскими фашистами — в маленький городок, захватывает заложников и запирает их в прекрасном старинном соборе. Коммунисты планируют взорвать храм, уничтожив как можно больше врагов. Кажется, у оказавшихся в заключении людей нет ни малейшего шанса выжить, но одному из них, бывшему министру и знатоку Средневековья профессору Пинсону, попадает в руки рукопись еврея-алхимика, хранившаяся в укрытой под собором мечети XI века.


Рекомендуем почитать
Собрание сочинений В. К. Арсеньева в одной книге

Все произведения замечательного писателя-путешественника Владимира Клавдиевича Арсеньева (1872–1930 гг) собраны в одну электронную книгу. Кроме рисунков и этнографических фото-материалов, книга содержит малоизвестные фотографии автора, его родственников и сподвижников.Сборка: diximir (YouTube). 2017 год.


Рыцарский долг

Двое друзей — бывший виллан Жак из селения Монтелье и обедневший арденнский рыцарь сир Робер де Мерлан наконец-то стали полноправными членами ордена Святого Гроба, одного из наиболее могущественных тайных орденов крестоносного братства.Теперь, выполняя волю Римского Папы Григория Девятого, Жак и Робер в составе отряда рыцарей отправляются с некой секретной миссией в Багдад, чтобы тайно встретиться с наследниками великого Чингисхана. Речь пойдет о сокровищах Повелителя Вселенной…Но враги не дремлют и каждый шаг героев будет оплачен кровью…«Рыцарский долг» является продолжением уже известного читателю романа «Рыцарь святого гроба».


Закат над лагуной. Встречи великого князя Павла Петровича Романова с венецианским авантюристом Джакомо Казановой. Каприччио

Путешествие графов дю Нор (Северных) в Венецию в 1782 году и празднования, устроенные в их честь – исторический факт. Этот эпизод встречается во всех книгах по венецианской истории.Джакомо Казанова жил в то время в Венеции. Доносы, адресованные им инквизиторам, сегодня хранятся в венецианском государственном архиве. Его быт и состояние того периода представлены в письмах, написанных ему его последней венецианской спутницей Франческой Бускини после его второго изгнания (письма опубликованы).Известно также, что Казанова побывал в России в 1765 году и познакомился с юным цесаревичем в Санкт-Петербурге (этот эпизод описан в его мемуарах «История моей жизни»)


Поклонники змеи. Черная птица

Густав Эмар — признанный классик приключенческого жанра, романист с богатейшим опытом морских путешествий и опасных экспедиций в малоизученные районы Африки и Южной Америки. Он командовал пиратской бригантиной и томился в плену у индейцев Патагонии, и эти приключения писателя-авантюриста отражены в десятках блистательных романов, которые читаются на одном дыхании.В сборник вошли два романа Густава Эмара.Первый, «Поклонники змеи», — о зловещем культе Вуду, о магических обрядах и кровавых ритуалах гаитянских жрецов, которые выступили с оружием в руках против белых поработителей.Второй — о противостоянии белых поселенцев и техасских индейцев, возглавляемых отважным и жестоким вождем по прозвищу Черная Птица.Издание подготовлено по тексту 1898 года.


Том 5. Золотая лихорадка. Курумилла

В пятый том Собрания сочинений известного французского писателя Гюстава Эмара входят романы «Золотая лихорадка» и «Курумилла», продолжающие цикл романов о приключениях Валентина Гилуа и его друзей.


Пепел революции

В повести описывается промежуток с конца 1919 г. по конец 1921 г. на фоне окончания Гражданской войны в России. Человек, мало что помнящий, бежит из Москвы за страшное злодеяние, которое он случайно совершил против вождей Революции. Беглец был членом партии большевиков, но теперь ему вынесен смертный приговор и отсрочить его исполнение возможно только на Юге, где еще цепляются за последние клочки земли белые. Постепенно открывается предыстория беглеца, оказываются замешены потусторонние силы, стоящие за противоборствующими сторонами, высокая политика и простые человеческие судьбы, которые оказались раздавлены жерновами Революции.